Светлана, отсидевшая в колонии в Чашкане, сама пришла в «Русь Сидящую» и рассказала о КП-12, где она отбывала наказание в течение нескольких месяцев. Говорит, что не может просто жить и молчать после увиденного. Светлана попросила не называть ее фамилию, потому что сейчас на воле это может ей повредить.
«Команда, которая прозвучала за дверью автозака, ввергла меня в шоковое состояние. Что? « На корточки?»… Как? Не может такого быть! (Так на этапе обращаются с мужчинами-заключенными, но с женщинами никогда. – Прим. ред.)
Но дороги назад нет. Выбора тоже нет. Три поворота ключа, и грязно-серая клетка открыта для выполнения команды. Неужели это происходит со мной? Однако, истинный ужас от происходящего меня ожидал буквально через двадцать шагов – процедура приема на колонию-поселение.
Вместе со мной для дальнейшего отбывания наказания прибыли четверо мужчин. Встречали нас три сотрудника администрации, так сказать, высший эшелон: заместители начальника по воспитательной работе, безопасности и трудовой адаптации. Поверить в то, что сидящие перед нами сотрудники таковыми на самом деле являются, было сложно по многим причинам. Нецензурная брань, логика рассуждений, больше соответствующая лицам, находящимся по мою сторону решетки: «Ну и чё, кто будете?»
Я мысленно стала перебирать возможные варианты ответа. Мои спутники были более расторопны: «Я – мужик, красный…», – один за другим отвечали они (не уголовник, сотрудничает с администрацией. – Прим. ред.). После такого своеобразного знакомства заместитель начальника по безопасности рассказал о правилах внутреннего распорядка в КП. Ну, например, в случае побега, а так же угроз администрации, будь то явные, демонстративные, или «нам покажется», осужденный будет «опущен» (например, облит мочой, или унижен каким-то другим способом. – Прим. ред.). Со всеми вытекающими последствиями для дальнейшей жизни в учреждении. Для этого существуют специально обученные люди.
Я не верила в происходящее, такого просто не должно быть. Пиком ужаса стал порядок разъяснения получения благодарностей за хорошее поведение и добросовестное отношение к труду, которые необходимы каждому осужденному для решения вопроса по условно-досрочному освобождению. Как оказалось, один из видов поощрения в данном подразделении ФСИН России – свидания осужденных, причем самые дешевые в регионе – 450 рублей в сутки за комнату для свиданий. Каждый осужденный знает, как предоставляется свидание, это предусмотрено законом и не является видом поощрения.
«О чем это они?» – до меня дошло только после реакции моих спутников. До этого поведение мужчин в предвкушении женской плоти я видела только в кино.
Мне оставалось лишь наблюдать за этим воочию и продолжать цепенеть от ужаса – администрация колонии разрешает «свидания» заключенных мужчин с женщинами, что строго запрещено законом (ст. 80 УИК РФ. – Прим. ред.). Выбор за мужчинами.
А потом вечером в женский отряд просто приходит завхоз, указывает пальцем: «Ты, ты и ты – собирайтесь». Но и сами женщины не отказываются – они живут в таких жутких условиях, что готовы на «свидание» ради пары пачек сигарет, горячего чая с конфетами, шоколада и еще каких-нибудь «презентов», да и природа берет свое. При мне никто не отказывался.
Если женщина после «свидания» оказалась беременна, ее отправляют на 90 суток в ШИЗО, чтобы была формальная причина для перережима (перевод на более строгий режим отбывания наказания. – Прим. ред.). Раз в 15 суток (максимальный срок, на который можно отправить в ШИЗО. – Прим. ред.) будущая мать пишет на себя объяснительную по выдуманным нарушениям, а когда их накопится достаточно, ее отправляют в суд за «злостное нарушение режима». И дальше из колонии-поселения в колонию общего режима. Так «хозяин» КП-12 наказывает женщин, которые оказались беременными.
Условия отбывания наказания в КП-12 просто идеальные: просторные помещения, хороший ремонт. Но все это, как оказалось, неважно по сравнению со сложившимися здесь порядками. 12–14-часовой рабочий день не пугали. Здесь это было спасением от противоправных действий со стороны администрации. Особенно повезло тем, кто работал на швейном производстве. Подъем, зарядка, завтрак и на работу до 9 вечера. Пришли, поели и спать. Зимний период для всех был отдыхом от рабского в полном смысле этого слова труда на бахчевых полях. Полный световой день на 40-градусной жаре, одноразовое питание. Обмороки, ожоги – не считаются. Просьба о помощи заканчивается ночью в ШИЗО. Выращивание арбузов в КП-12 – основной вид работ, все остальное просто отдых.
В ШИЗО можно попасть по любому малозначащему поводу. Я, например, провела ночь в штрафном изоляторе за написание надзорной жалобы. При этом, при помещении в ШИЗО ни тебе медицинского обследования, ни дисциплинарной комиссии. Достаточно просто решения сотрудника администрации.
Температура воздуха в изоляторе зимой не поднимается выше 10 градусов. Постельных принадлежностей не дают. Мне пришлось всю ночь стоять возле трубы отопления. От холода я даже не заметила, как сожгла ладони до волдырей. Единственным утешением является то обстоятельство, что нахождение в штрафном изоляторе не заносится в материалы личного дела осужденного.
Штрафной изолятор никогда не пустует. Не все выдерживают такой режим отбывания наказания. Некоторые умышленно идут на перережим. Для этого достаточно отказаться от работ. 90 суток в ШИЗО легче перенести, нежели рабское положение».
Елена Козырская также отбывала наказание в КП-12. Женщина попала туда в декабре. В исправительном учреждении Оренбургской области женщина собралась на перережим, хотя по всех предыдущих колониях вела себя образцово. В одной она работала библиотекарем, во второй – счетчиком швейного производства.
«Если есть у людей слово ад, то я побывала там. Здесь обращались с осужденными, как с быдлом. Меня направили на сутки в ШИЗО, например, просто за то, что я озвучила на общем собрании федеральный закон «О государственной защите потерпевших». Комиссии не было, рапорт составлен не был, освидетельствования медиков тоже не было», – говорит Елена.
По словам женщины, в КП-12 часто проводились обыски при проходе с одного контрольно-пропускного пункта на другой. «Нас выборочно могли загнать в комнату, где проходили краткие свидания в дневное время суток. В комнате горит свет, на окнах штор нет. И нас, женщин, раздевают догола, а напротив – мужская курилка».
«Свидания» между осужденными противоположного пола в КП-12 – обычное дело. «Нужно просто договариваться с администрацией, с начальником отряда, с оперативным отделом и с начальником отдела безопасности», – поясняет Елена. Для того, чтобы тебе предоставили возможность такого «свидания», нужно иметь при себе деньги — 450 рублей (это плата именно за предоставление комнаты для свиданий). “В 5 часов утра женщину и того, с кем она провела ночь, выпроваживают из комнаты длительных свиданий на работу», – рассказывает Елена. Из 50 осужденных женщин каждая третья соглашалась на такие «свидания». В основном это женщины от 23 до 40 лет. Елена рассказывает, что при ней ни разу ни одна из женщин не отказалась провести ночь с мужчиной-заключенным, так как происходит все это по любви и по обоюдному желанию. Женщина, однако, добавляет, что ни разу не видела, чтобы эти отношения продолжались на воле. Вспомнить случаи, когда замужняя женщина ходила на такие «свидания», бывшая осужденная тоже не смогла.
«Нам сразу, при знакомстве с администрацией сказали: можете с мальчиками встречаться, дружить, только не беременейте, – добавляет бывшая осужденная. – Беременную женщину закрывают в ШИЗО и вкатывают пару-тройку нарушений. Причем она пишет беспрестанно объяснительные, но в итоге все равно идет на перережим. При мне таких четырех женщин так отправили, только одной удалось по УДО выйти».
По словам Елены, за определенную плату осуществляются не только свидания между осужденными, но и встречи с родственниками. 400-600 рублей стоят сутки, хотя по сути свидания в исправительном учреждении должны предоставляться бесплатно. Елена также рассказала, что в комнате длительных свиданий жил один осужденный: то есть, имея возможность платить 600 рублей в день, заключенный содержался совсем в других условиях, нежели остальные.
«Русь Сидящая» обратилась за комментариями к начальнику КП-12 подполковнику внутренней службы Сакену Мещерову. Услышав, что звонят из Москвы, мужчина несколько смутился. Было слышно, как голос начальника исправительного учреждения сразу изменился, и он начал подбирать нужные слова: «Из Москвы? Э-э-э… А что вы хотите? Все, что вы говорите – это, конечно, ложь. Порядки в колонии действуют точно такие же, как и везде. У нас все происходит согласно законодательству РФ», – уверил начальник колонии-поселения.
