Анализирую себя, меня ж всегда хвалили за глубину рефлексии и самоанализа, вы не подумайте, что это от чувства оскорбленного достоинства, я это достоинство, когда работаю, аккуратно в задний карман убираю. И меняю на профессиональную улыбку. Нет, я просто думаю: хорошо, семь лет работы, я уйду, мы уйдем… ДА ЧТО Ж ВЫ С ЗЭКАМИ-ТО ДАЛЬШЕ ДЕЛАТЬ БУДЕТЕ?! Если вы с нами… вот так?..»Встали и пошли вон». Вот и всё доброе лицо системы, которое я все эти годы пыталась создать и показать миру как относительно человечное. Вот таким оно оказалось. Вот и цена моим попыткам договориться, сгладить, умолчать, прийти к социальному миру, найти конструктивный диалог.
…А я просто села на чужой стул. А ведь есть известные русские пословицы-поговорки, например. «Не садись не в свои сани». Или. «Всяк сверчок — знай свой шесток». Или вот это: «Не по Сеньке шапка». …Я вообще за это время много, где сидела. И в четвертом изоляторе у камер на полу, там очень обалденные условия работы, и в первом, скрючившись на полу с телефонной трубкой при разговоре с врачом у ног представительницы управления. А и в креслах начальников и замов меня «забывали» со словами «Алиса, порули пока изолятором. Мы заняты. Рули». И я никогда никому не делала гадостей и о любом ударе предупреждала, и любой эксцесс обсуждала. Вот подлой меня точно не назовешь… И что ж теперь мне? (с)
…Я понимаю все «великие битвы» — досматриваться нам, или не досматриваться, сдавать мобильники или работать вместе с ними… но стул… битва за стул… Я прошу прощения, что на меня это такое впечатление произвело, должно произвести, когда начальник другого СИЗО два года телефон разрешенный по карточкам обещает, а хрен там, а не телефон, одна нелегалка, вот это — да. Но выбивают из строя всегда самые неожиданные вещи. Стул вот. И улыбки руководства по этому поводу. Тут не надо улыбаться, это — не смешно, перед нами извинится кто-нибудь? Мне очень бы хотелось. Я не мстительна, мне самой уже перед товарищем майором стыдно, что он стал звездой сериала, ДА ЧТО Ж ВЫ С ЗЭКАМИ ДАЛЬШЕ ДЕЛАТЬ БУДЕТЕ, если с нами вы так? Ну мы уйдем, А ДАЛЬШЕ?
Вот когда я очень болела в конце августа, в одном СИЗО умирала женщина. И я встала тогда и поехала с Зоей Световой туда, надо делать что-то было. Был очень сложный разговор, в результате всё решилось, спасибо, говорила в основном Зоя, потому что у меня была температура сильно высокая и уши очень болели. Откачали потом. И я всё улыбалась. Мы долго говорили. Тяжело. И потом я узнала, что руководитель в СИЗО в других подразделениях рассказывал, мол, приезжала Каретникова, ровно сидеть не могла — явно была с похмелья (!) Ой, да ты что… да зачем же ты это говорил… ты же всё видел, ты знал… Ну и гадость. Мы же женщину умирающую от рака спасли, что ж ты творишь… Я же тебе «спасибо» говорила… Ну ладно. В следующий раз скажешь, что укололась. Может, тебе медаль дополнительную на грудь дадут. А что уж вы про других моих коллег говорите… Где ваша корректность?!
Так стыдно… система… государство… Я этот пост написала, встав с кровати, лишь чтоб перестать захлебываться собственными соплями и закрыть наконец глаза и поехать завтра на работу и работать там, как все. Вы почему так обращаетесь с НАМИ? Как же вы тогда обращаетесь С НИМИ? С заключенными. Еще не осужденными. С их близкими.
Стыдно, стыдно, стыдно. Так не дружат, так воюют. Даже если я то ли вбила себе в голову, то ли притворялась, что это иначе. Чего одна история с «гамаками» стОит? А с зубной пастой? Ну хотите, я отброшу свои обиняки, я вам с ценами, датами и фамилиями назову, кто кому сколько когда и что? Мы к этому шли?
Че-то у меня сегодня какой-то моральный клапан пережали… так бывает: человек ко всему готов, но у него вдруг отыскивается совершенно неожиданная болевая точка. И срывает с катушек, я реально сама не ожидала, а сопли и слезы текут, я не могу понять… Стул… пятый изолятор… я не понимаю, что случилось, может — усталость металла. Ведь так хорошо говорили. Почему здесь клапан сорвало? Какую-то грань перешли. Сегодня меня задели. Сама не ожидала. Что так больно.
…Я встану с утра и поеду в СИЗО работать, как обычно. Может, у меня в глазах просто будет меньше доверия и надежды, но на это вряд ли кто-то обратит внимание. Я буду улыбаться, как обычно. Если мне будет плохо и больно, — я постараюсь этого не показать. Если десять человек успело рассказать мне, что вы по телефону и в подразделениях рассказываете мерзости обо мне, — я постараюсь этого не показать. Я буду вам улыбаться. Не разрешайте мне садиться на стул — я не зарыдаю. Но общество выдало мне и моим коллегам мандат на защиту законных интересов заключенных в местах лишения свободы. Не смейте обращаться с ними так, как позволяете себе обращаться со мной. Я сейчас не к хорошим, добрым, ответственным сотрудникам обращалась. К другим. Узнайте себя. И не загоняйте в угол большую серую мышь: она кусается.
Я так хочу, чтоб все было хорошо… Но майор-то — он идет… Стоп. Ненадолго. Перешагни, майор.
Источник: Facebook
