Составить черный список сайтов мало, чтобы защитить детей от вредоносной информации, решили борцы за нравственность из Госдумы. Надо бы наказывать вообще любых пользователей сети за нецензурные высказывания, говорят Елена Мизулина и Ольга Баталина. Но в итоге статьи Уголовного кодекса, которые они предлагают использовать для борьбы со руганью — клевета и оскорбление, — могут стать политическими.
Депутаты Елена Мизулина (СР) и Ольга Баталина («Единая Россия»), по заявлениям которых СКР возбудил уголовное дело против ЛГБТ-активиста Николая Алексеева за оскорбительные для них высказывания в твиттере (ч.2 ст.128 — «Клевета», до 240 часов обязательных работ) и 319 УК («Оскорбление представителя власти», до года исправительных работ), решили прервать депутатские каникулы и провести круглый стол в Госдумы, посвященный борьбе с нецензурной лексикой в интернете для защиты детей. Заявленный вице-спикер ГД единоросс Сергей Железняк на обсуждение не пришел.
Глава комитета по вопросам семьи, женщин и детей Мизулина, выступившая модератором, посетовала, что в интернете правила общения в повседневной жизни «не соблюдаются», из-за чего у детей создается впечатление, «что это и есть русский язык. Навязывается, что мат — это норма, но это ложь», — сокрушалась депутат. А ее первый зам по комитету Баталина предложила распространить действие таких статей Уголовного кодекса, как клевета и оскорбление, на интернет-пользователей.
«Все, что мы говорим и делаем в интернете, не подпадает под правое регулирование, которое существует в реальной жизни, — уверена депутат. — Есть нормы, связанные с клеветой и оскорблением, которые не позволяют нам переступать [черту]. Все то, что является оскорблением в реальной жизни, является оскорблением в Интернете, если для этого необходимы какие-то дополнительные правовые нормы, давайте подумаем о них». Следующим этапом подготовки к выработке законопроекта (конкретных предложений, по словам Мизулиной, в комитете пока нет) станут парламентские слушания, которые пройдут в начале осенней сессии.
По словам замруководителя Роскомнадзора Максима Ксензова, его ведомство постоянно мониторит 6 000 СМИ и «в основных изданиях мата практически нет, в основном [мат встречается] в сетевых изданиях в комментариях читателей и блогеров». Докторант Всероссийского научно-исследовательского института МВД Александр Смирнов усомнился, что Роскомнадзор справится с мониторингом больших объемов интернет-контента. «Нецензурная брань, на мой взгляд, один из наименее опасных деструктивных контентов в интернете, [в отличие от] пропаганды суицида, детского порно. Жестокость [наказания за мат] не соответствует самой степени опасности», — уверен Смирнов, ратовавший за саморегулирование отрасти.
Совет федерации и околовластные структуры депутатское начинание уже одобрили. Член профильного комитета СФ Руслан Гаттаров заявил, что в законодательных инициативах депутатов о регулировании Сети виноваты сами интернет-компании. «И 139-й закон [«О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию»], и черные списки государству не пришлось бы принимать, если бы была саморегуляция, если бы сами представители индустрии убирали порно с участием детей из интернета», — уверен сенатор.
«Необходимо вычищать нецензурную лексику из интернета, чтобы дети наши росли нравственным людьми, — горячо поддержал Мизулину исполнительный директор «Лиги безопасного Интернета» Денис Давыдов. – Сейчас внедряем фильтры в нескольких регионах. Саморегулирования как не было, так и нет, поэтому государство предпринимает такие шаги». Но самым откровенным был представитель Общественной палаты Дмитрий Бирюков: «Общественная палата не может не поддерживать то, что вы предлагаете, — сказал он. — Но мы забываем о судах. Эти понятия, такие, как провайдеры, юридически никак не изложены. Нет решения пленума Верховного суда как [судьям] решать эти вопросы».
Бирюков предупредил, что отдельные поправки могут усложнить правоприменение в регионах, и предложил разработать сначала базисный закон об интернете, чтобы в нем «все четко определить» для судей. «Есть блогеры, у которых аудитория больше, чем у многих ежедневных газет», — напомнил он. Тема блогеров задела Мизулину за живое: «Мне непонятно, какие могут вызывать вопросы оскорбления в твиттере, где миллионы пользователей. Это публичное оскорбление – какие могут быть вопросы у судей?»
Представители индустрии к депутатской инициативе отнеслись без энтузиазма и заявили, что отрасль, наоборот, всячески помогает власти и идет по пути саморегулирования. «У меня складывается впечатление, что дети либо беспризорники, либо без родителей, — прокомментировал выступления депутатов исполнительный директор «Фонда содействия развитию технологий и инфраструктуры интернета» Матвей Алексеев. — Сообщения через интернет, они не по России ходят. Интернет — он безграничен априори, каждое движение законодателей [кидает нас] в холодный пот. Мат в сети отфильтровать невозможно, нет такой системы, это рухнет вся инфраструктура Интернета».
— То, что нет системы, не означает, что ее не может быть, — возразила Мизулина.
«[То, о чем вы говорите, это] меры не ручного характера, а автоматизированные. Очень много терминов, нет единого критерия, который определяет, что же является запрещенным. Речь идет о каком-то нравственном контексте, — уверена вице-президент «Яндекса» Марина Янина. В пользовательских соглашениях крупных ресурсов [четко прописано] не использовать нецензурную лексику, [нарушение ведет к] снижению активности пользователя в сети». А Ирина Левова, аналитик Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК), напомнила, что в 2010 году РАЭК разработала Кодекс профессиональной этики, направленный на борьбу с негативным контентом, а в 2011 году приняла «манифест по безопасности детей».
Программист, гендиректор компании «Ашманов и партнеры» Игорь Ашманов под конец заявил, что к безопасности детей это обсуждение не имеет никакого отношения. «Индустрия, которая представлена вами, в реальности в своей тусовке считает, что Дума — это бешеный принтер, законодатели – идиоты и хотят ввести цензуру, — обратился он к коллегам по цеху. — Конечно, если фильтры будут введены, их можно использовать для фильтрирования других слов. Система контроля интернет-контента будет введена, те, кто борется [с этим] – борются в возможностью политической фильтрации – речь идет именно об этом», — заявил он под возмущенные возгласы как коллег по индустрии, так и депутатов. Небольшая перепалка, последовавшая после этого, под занавес дала Мизулиной возможность заключить, что разногласия в отрасли можно будет устранить на парламентских слушаниях этой осенью.
