Одним из основных трендов предыдущего президентского срока была либерализация уголовного закона, под флагом которой вносилось множество поправок в УК и УПК. Ограничение круга составов преступлений (в основном, экономических), по которым возможно заключение под стражу, лишение правоохранительных органов возможности самостоятельно возбуждать уголовные дела по налоговым преступлениям, отмена нижнего порога наказания по нетяжким преступлениям, избрание кратных штрафов как приоритетной меры наказания для взяточников и т.д. Своеобразным пиком этой политики стала пресловутая «общественная экспертиза второго дела ЮКОСа».
Не затрагивая чрезмерно политизированный вопрос последней, обратим внимание на одно из недавних сообщений в СМИ по правовой тематике: нынешний президент официально признал неэффективность смягчения уголовной репрессии. Во всяком случае, применительно к коррупционным преступлениям.
А еще раньше стало известно, что вскоре правоохранительные органы снова получат право возбуждать уголовные дела по налоговым преступлениям самостоятельно, на основании собственных данных, без обязательной предварительной проверки со стороны ФНС. Можно ли говорить о том, что теперь уголовное законодательство будет заново ужесточаться?
Сила инерции
Попробуем обратиться к некоторым конкретным законодательным инициативам такого авторитетного государственного органа, как Министерство юстиции РФ.
Например, ведомством подготовлен проект федерального закона «О внесении изменений в статью 58 Уголовного кодекса Российской Федерации и статью 128 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации», предусматривающий расширение числа лиц, приговоренных к лишению свободы и получивших возможность отбывать срок в колонии-поселении. Сейчас к таковым относятся осужденные за преступления, совершенные по неосторожности, а также за умышленные преступлений небольшой и средней тяжести, ранее не отбывавшие лишение свободы. Законопроектом предлагается дополнить этот список осужденными за те же умышленные преступления, даже если они ранее отбывали лишение свободы в колонии-поселении — но только весь срок.
Интересно, что в качестве обоснования данного предложения используется ссылка на Концепцию развития уголовно-исполнительной системы РФ, утвержденную в середине президентского срока Дмитрия Медведева распоряжением правительства РФ от 14 октября 2010 года № 1772-р. Не секрет, что как раз в это время глава государства выдвигал различные инициативы по модернизации экономики и либерализации государственного регулирования. Об этом нам словно напоминают авторы проекта, указывая в пояснительной записке к документу, что «в настоящее время в Российской Федерации осуществляется последовательный курс, направленный на либерализацию уголовной и уголовно-исполнительной политики, гуманизацию исполнения наказания».
Обратимся к еще одному подготовленному тем же министерством акту, который находится в русле тех же идей гуманизации и смягчения наказания. Это проект федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации», который разработан «в целях совершенствования механизмов работы уголовно-исполнительных инспекций путем внедрения прогрессивных инновационных технологий с использованием современных автоматизированных технических средств».
Говоря вкратце, он посвящен применению в деятельности уголовных инспекций различных технических средств (видеотерминалов, электронных браслетов, пунктов электронной регистрации условно осужденных и проч.) По замыслу чиновников (самому по себе, безусловно, здравому), такие средства могут существенно облегчить жизнь и работу не только соответствующим сотрудникам ФСИН, но и самим осужденным. И их визиты в инспекции, особенно из отдаленных областей, станут происходить гораздо реже.
В общем-то, очевидно, что оба названных проекта весьма далеки от того, чтобы называть их «рубежными», «знаковыми» и т. д. Понятно, что касаются они проблематики довольно частной и актуальной только для самих сидельцев (реальных и условных). Примечательно в них, пожалуй, то, что они представляют собой подавляющее меньшинство среди текущих законодательных предложений.
Два шага назад
Большинство же отражает, похоже, действительно происходящий разворот государства в сторону ужесточения контроля за населением и бизнесом. В 2008-2012 годах был опробован способ государственного регулирования — «либеральный» и «демократический» вместо нынешнего «жесткого» и «авторитарного». И эксперимент, по мнению инициаторов и вдохновителей, как видно, провалился.
Впрочем, трудно было ожидать, что за четыре года наши соотечественники продемонстрируют резкое изменение социальных установок. Ведь последние формировались под жестким государственным давлением в течение не то что годов советской власти, а вообще — последних веков этак пяти, а то и десяти (если вести отсчет с момента попадания в зависимость от Золотой Орды).
Зато теперь всегда можно сказать: людям было предложено существовать в более «мягких» условиях, но они отказались.
Похоже, что в память о прошедшем эксперименте некоторые чиновники еще продолжают ссылаться в своих обоснованиях на либерализацию, модернизацию, инновации и прочие «чужеродные элементы». Но это ненадолго. Скоро все окончательно вернется на столь знакомые круги своя.
Сергей Хаванский, эксперт РАПСИ
