Вячеслав Егоров и его адвокат Мария Эйсмонт
Коломна – туристический бренд, культурное наследие, один из древнейших городов Подмосковья. Сейчас в нескольких километрах от города строят мусорный полигон на 6 миллионов тонн и тут же, рядом, мусоросжигательный завод, на котором будет сжигаться 700 тысяч тонн отходов в год. Это все несмотря на то, что свалка неподалеку от Коломны уже есть – «Воловичи».
Активисты борются за чистый воздух с конца марта 2018 года. А местные власти, сотрудники полиции и даже ФСБ борются с активистами. Сотрудников правоохранительных органов не смущает запах сероводорода, а в активистах, призывающих остановить стройку завода и ввоз мусора в «Воловичи», они видят серьезную опасность и всеми способами стремятся сделать так, чтобы люди замолчали. Уголовное дело в отношении одного из главных экоактивистов Вячеслава Егорова – один из способов. Вячеславу вменяют антиконституционную ст. 212.1 УК РФ (неоднократное нарушение порядка проведения массовых мероприятий).
— Это, конечно, мое предположение, но мне видится, что реанимация ст. 212.1 УК нужна власти для того, чтобы иметь инструмент для борьбы с протестными настроениями, которые, очевидно, растут, — говорит адвокат Мария Эйсмонт. — Это попытка еще раз попробовать привлечь к уголовной ответственности за то, что люди активно выражают свою позицию. И в этом невероятная важность процесса против Егорова: если у них получится сейчас кого-то осудить по 212.1 УК, это потом ударит по всем активным гражданам. Мало кому понравится перспектива уголовного преследования, и люди просто будут меньше говорить, меньше делать репосты в Интернете, бояться лишний раз выйти на улицу. Кстати, важно понимать, что теперь — примером тому две из четырех “административок” в отношении Егорова, которые находятся в материалах уголовного дела — вменяют ему организацию митинга с помощью публикации в Интернете. Причем в одном случае это был репост чужого сообщения, в другом — статья в которой ни о каком массовом мероприятии вообще не упоминалось. Это все крайне опасные тенденции. То есть в принципе ты можешь даже дома просто сидеть и получить административный протокол по 20.2 КоАП. Ты напишешь что-нибудь, а тебе скажут: «Ты же этим постом организовал митинг». Три раза так произойдет — все, ты уголовник.
Чтобы вменить человеку ст. 212.1 УК, нужно, чтобы к моменту, когда он совершает очередное «нарушение», у него уже было минимум три судебных решения по статье 20.2 КоАП о нарушениях на акциях, вступивших в силу в течение полугода. Отметим, что раз решения по правонарушениям вступили в законную силу, значит человек уже был за них наказан. Следовательно, ст.212.1 УК – антиконституционна, потому что нарушает фундаментальный принцип права: никто не может быть наказан дважды за одно и то же.
Статья казалась «мертвой» два года, с тех пор, как в 2017 году Конституционный суд вынес решение по жалобе Ильдара Дадина, первого и пока единственного осужденного по ст. 212.1 УК. КС признал, что статья не нарушает права человека, но применять ее нужно только в тех случаях, когда «правонарушения», совершенные человеком, были опасны для общества. О том, какую опасность для общества несли действия Вячеслава, в уголовном деле не говорится.
31 января 2019 года к нему и еще 14-ти активистам движения «Нет свалке Коломна», пришли с обыском сотрудники полиции и ФСБ.
— Насколько мне известно со слов Славы, начальник УФСБ коломенского округа Александр Филатов говорил Славе: «Ели ты не остановишься, поедешь на «трёшечку»». Ему не нравилось, что Слава рассказывает людям, что на самом деле происходит. Когда к нам пришли с обыском, было 6 утра. Их было человек 10 — двое из них были в масках, двое понятых и остальные – сотрудники полиции коломенские и сотрудники ФСБ, — рассказывает жена Вячеслава Егорова Ольга Мирзаева. – Искали финансовые бумаги, очень интересовались чеками, про каждый задавали вопросы – что это, откуда. Изъяли только Славин компьютер, телефон, какие-то еще бумаги, связанные с «Валовичами», листовки прошлогодние, забрали значки, связанные с Немцовым и маршами, в которых Слава участвовал. Потом они ушли, Славу забрали, сказали, что будут еще обыскивать машину и дачу.
На даче и в машине Вячеслава сотрудники полиции ничего не нашли, активиста увезли Следственный комитет Коломны и задержали на 48 часов.
2 февраля судья Коломенского городского суда Ирина Агафонова на закрытом заседании вынесла решение о помещении Вячеслава под домашний арест на 2 месяца. О том, чтобы заседание по избранию меры пресечения было закрытым, не ходатайствовала ни одна из сторон процесса, в деле нет несовершеннолетних фигурантов, эпизодов, связанных с половой неприкосновенностью, или секретной информации. Таким образом, согласно закону, у суда не было оснований закрыть процесс. В постановлении судьи сказано, «что в ходе заседания могут быть разглашены данные, составляющие тайну следствия». Судья не смогла дать внятный ответ на вопрос адвоката Вячеслава Марии Эйсмонт о том, как и почему она вынесла соответствующее постановление, однако отметила, что такое решения связано в том числе и с тем, что дело вызвало общественный резонанс. Со слов Марии Эйсмонт, судья сказала буквально следующее:
«Суд руководствовался и теми мотивами, что действительно процесс имеет общественный резонанс. В связи с этим суд считает, что данное судебное рассмотрение должно быть проведено в закрытом судебном заседании… Уголовное дело только возбуждено. Проводятся мероприятия по выявлению иных обстоятельств, которые будут существенны для дела. Исходя из материалов, представленных в суд, имеются сведения о причастности Егорова к совершению преступления. Данные материалы будут исследоваться судом. И та общественность, которая, вы считаете, необходимо должна участвовать, может каким-либо образом повлиять на ход расследования. В связи с этим суд закрыл судебное заседание».
Пока шло заседание, истекли 48 часов с момента задержания Вячеслава. Адвокат Мария Эйсмонт сообщила об этом суду, однако судья проигнорировала слова адвоката, как и норму закона, которая гласит, что человек должен быть освобожден спустя 48 часов после задержания, если в отношении него судом не была избрана мера пресечения (ч 2 ст.94 УПК).
— Никакой проблемы не составляло сказать «да, 48 часов истекли», выпустить его из клетки, посадить рядом со мной и продолжить процесс об избрании меры пресечения. Но они этого не сделали. Это грубейшее нарушение, — комментирует Мария Эйсмонт.
Дома Вячеслав оказался только поздно вечером.
Вячеслав по образованию инженер, однако в последнее время из-за постоянных задержаний работать по специальности он не мог. Последний год работал в Яндекс Такси, этим и жила его семья – он, жена, трое детей. Домашний арест и мера, запрещающая Вячеславу пользоваться телефоном и интернетом, не позволяют ему обеспечивать свою семью.
— Слава, конечно, оценивает эту ситуацию как тяжелую, крайне неблагоприятную для него. И ни он, ни я не знаем наперед, что будет. Понятно, что его надо убрать, потому что он лидер протеста, они думают, что без него протест развалится. Вот задача такая – убрать. Будут пробовать по-всякому, — говорит Ольга Мирзаева.
Протестует против свалок Вячеслав давно, задерживали его часто. В деле в качестве основы для возбуждения уголовного дела три административных «правонарушения»:
- В мае 2018 года Вячеслава задержали, когда он вместе с еще одним активистом пытался помешать проезду машин на местный мусорный полигон «Воловичи» (ч 5 ст. 20.2 КоАП – нарушение порядка проведения мероприятия). Итог – 30 часов обязательных работ.
- 19 апреля 2018 года Вячеслава задержали, когда он вместе с другими активистами не пропускал мусоровозы на полигон (ч 6.1 ст. 20.2 КоАП – нарушение, повлекшее помехи транспорту). Арест на 3 суток.
- Пост Вконтакте в группе «Нет свалки Коломна», который суд расценил как организацию несогласованного митинга. Хотя митинга не было, а в посте Вячеслав на митинг никого не призывает, и вообще ни о каком митинге не говорит (ч 2 ст. 20.2 КоАП). 25 часов обязательных работ
Ни одно из этих правонарушений не объясняет, почему нужно было заводить уголовное дело на отца троих детей, который борется за чистый воздух, а значит и за здоровье своих близких, соседей, депутатов, сотрудников полиции – наверняка и такие там живут и скоро будут дышать свалочным газом. И это, конечно, большой вопрос, почему в этой цепочке нужно убрать активистов, которые пытаются не допустить экологической катастрофы, а не свалку, которая задушит больше 200 тыс. человек.
Текст: Светлана осипова
