ИЗО (из отцовского)
Да, год назад. Судья Тверского Областного суда В. В. Андреев, как казалось со стороны, нетерпеливо ёрзал на неудобных сборниках УПК и УК, и нескладными ногами своими нервно сучил под столом, утаптывая и раздирая в клочья беззащитное издание Конституции.
Подсудимого из зала выгнали.
Прокурор Верещагин рассказывал присяжным заседателям про услышанные им в тишине диктофонной записи доносчика «тридцать хрустов пятитысячных купюр», что, по его убеждению, являлось не прямым, но косвенным доказательством получения подсудимым взятки. Судья поддерживал прокурора. Нет доказательств — сойдут и такие, «косвенные».
Мимо больших окон зала судебных заседаний летели капли дождя и ошмётки шифера, потому что неделя выдалась дождливой, а в Осташковском суде начался ремонт, ремонтировали крышу. Вот эта крыша и слетала на землю, с грохотом о неё разбиваясь.
Судья мошенничал и помогал мошенничать прокурору.
Было дико на всё на это смотреть.
Папа тогда в письме лаконично и образно описал всё происходящее перед нашими глазами безобразие.
(Вердикт присяжными на тот момент объявлен ещё не был).
«Я удальяю вас из зала!» —
Судья вальяжно произнёс.
И хвост гнилого динозавра
Коснулся чуть его волос.
Мол, не волнуйся, фокус прост,
Шептал в затылок древний хвост.
И прокурор тогда поднялся,
Как над привязанным — топор,
И смысл событий изменялся
Так, как задумал прокурор.
Мол, подсудимый — хитрый вор,
И нужен строгий приговор.
Без снисхожденья! — он старался
Во весь свой карликовый рост.
А за плечами извивался
Все тот же, в язвах, древний хвост,
Приободряя прокурора,
Как нерушимая опора.
За окнами шёл дождь из слез;
В дверях стоял немой вопрос;
А вслед за трудным подсудимым
Из зала, за руки держась,
Ушли Закон и Справедливость,
И меж людей зашевелилась
И тоже к выходу пробилась,
Уйти… Надежда собралась;
Но задержалась. Впереди —
Еще объявленный вердикт.
