Эрнест Мезак
В минувшем июне Институт проблем правоприменения (авторитетный исследовательский центр при Европейском университете в Санкт-Петербурге) представил публике свой доклад «Уголовная юстиция России в 2009 году: комплексный анализ судебной статистики».
Самым «вкусным» результатом этой научной работы стали данные о сословных перекосах в работе судей-криминалистов.
Так, российская судебная система известна своей крайне низкой долей оправдательных приговоров. В уголовных делах, где обвинение поддерживает прокурор, доля оправданий в 2009-2010 годах составляла всего 0,3%. Между тем работа Института проблем правоприменения показала, что в уголовных делах такого рода шансы подсудимого на оправдание увеличивались до 5,5 %, если он являлся работником правоохранительной системы, и до 3,1 %, если он состоял на иной государственной службе.
Сословная избирательность судов проявляется и при определении срока наказания в виде лишения свободы. Из результатов исследования, в частности, следует, что за мошенничество при прочих равных условиях сотрудник правоохранительных органов получит срок, который на полгода меньше, а государственный служащий — на 4,8 месяца меньше, чем наказание безработного.
Впрочем, нелюбовь наших судей к простым смертным заметна, конечно, и при рассмотрении гражданских дел. В моей практике был случай, когда Верховный суд Коми оценил в 10 000 рублей моральный вред, который претерпел ВИЧ-инфицированный заключённый, тяжёлую болезнь которого тюремные врачи не лечили на протяжении трёх с лишним лет. В похожих случаях Страсбургский суд присуждает российским заключённым по 20 000 евро (почти в 100 раз больше).
Но ненависть представителей российской Фемиды к осуждённым за убийства и другие тяжкие преступления можно хотя бы рационально объяснить. Несвойственна им «милость к падшим».
Но чем перед российской Фемидой провинилась Татьяна Костылева, над которой с 2000 года издеваются чиновники сыктывкарской мэрии («безмозглые и бездушные», по меткому замечанию председателя КПК «Мемориал» Игоря Сажина), не исполняя решения Сыктывкарского городского суда об улучшении её ужасных жилищных условий? Почему сыктывкарские судьи оценили человеческое достоинство воспитывающей двух детей женщины, работающей в бюджетной сфере, в три раза меньше, чем судьи из далёкого Страсбурга?
Наверное, лишь потому, что г-жа Костылева – не дочь председателя Конституционного суда Коми.
