Наталья ФОНИНА
Суд пытался встать на сторону обвинения
В одном из судебных заседаний по делу «приморских партизан» судья заявил, что по ходатайству стороны обвинения он сделал запрос о предоставлении информации. Запрос касался следственных действий, которые проводили следователи СУ СК по Приморскому краю. Как сказал судья Д. Грищенко, ответ на данный запрос пришел.
– Я полагаю, что решая вопрос таким образом, – сказала Н.А. Рассказова, адвокат А. Никитина, – судья возлагает на себя функции обвинения, что является нарушением состязательности сторон.
Я считаю, что прежде, чем решать вопрос о приобщении данного документа, необходимо сделать запросы в Следственное Управление Приморского края и в канцелярию названного управления о том, чтобы истребовать данные из журналов регистрации входящей и исходящей почты СУ СК города Уссурийска при прокуратуре ПК. Сторона защиты подозревает, что протоколы следственных действий, о которых идет речь в ответе на запрос, являются недопустимыми доказательствами, потому что получены с нарушением закона.
Данные документы не заверены должным образом. Исходя из их содержания и оформления, невозможно понять, являются ли они копиями или оригиналами. Если это оригиналы, то, согласно установленному законом порядку, они должны храниться в уголовном деле, потому что это процессуальные документы.
А во-вторых, следователь должен был познакомить всех участников по данному уголовному делу с протоколом о создании следственной группы. Они имеют право заявлять отвод участникам следственной группы. Получается, что право подсудимых на защиту было нарушено.
Данные документы не могут быть рассмотрены, как отдельные доказательства, потому что они являются процессуальными документами, позволяющими следователю проводить те или иные следственные действия. Следователь Тищенко нарушил ход оформления протоколов и ведения следственных действий: он не поручил, не создал и не приобщил данные документы.
И сейчас, как я полагаю, суд вполне открыто пытается помочь обвинению. По мнению защиты, в нарушение ч. 1 ст. 240 УПК суд полагает, что выше указанные документы необходимо приобщить к уголовному делу. У суда нет права приобщать никакие процессуальные документы.
Это категорически неверно. Суд обязан только исследовать имеющиеся в деле доказательства. Я считаю, что приобщение данных документов будет абсолютным нарушением прав моего подзащитного, равно как и остальных подсудимых. Поэтому я прошу запросить журналы исходящей и входящей почты для того, чтобы убедиться в достоверности данных протоколов.
«Приморские партизаны» присоединились к заявленному требованию адвоката Н.А. Рассказовой.
– Суд не является органом уголовного преследования, – говорили они, – в случае приобщения данных материалов и постановлений к материалам уголовного дела мы будем лишены возможности заявить отвод следователю, который входит в состав данной следственной группы.
Система встала на защиту своих ведомств
– Я хочу заметить, – сказал А. Смольский, адвокат Романа Савченко, – похоже на то, что на данных протоколах не успели высохнуть чернила, как их доставили в судебное заседание. Адвокат Рассказова, с моей точки зрения, очень правильно назвала эти документы фальсификацией.
Я хочу обратить внимание на то, что на официальном бланке, который подписан заместителем руководителя СУ СК по ПК Стецко, нет необходимых атрибутов, на нем нет номера. Документы, приложенные к ответу Стецко, вышли из-под пера Тищенко и, по крайней мере, должны были пройти в установленном порядке, а создается такое впечатление, что они прилетели голубиной почтой. На этих документах должны быть специальные отметки, порядковый номер.
Я считаю, что действительно необходимо проверить, почему так произошло: то ли следователь забыл вложить этот документ в дело, (кстати, на удивление, в настоящем уголовном деле мы обнаруживаем такое явление довольно часто) то ли следователь Стецко просто защищает репутацию своего ведомства, потому что, очевидно, понимает, что речь идет о фальсификации.
Я соглашусь с ходатайством Н.А. Рассказовой о том, что необходимо затребовать журналы регистрации исходящей и входящей почты. Необходимо учесть, что прокуратура, проверяя материалы уголовного дела, должна была в силу своего должностного положения проверить все процессуальные действия прежде, чем напрвить дело в суд.
Однако они не установили элементарного – наличия этих документов в деле. Я полагаю, что у них была такая возможность доработать данные документы, и, следовательно, напрашивается вывод, что данных документов в деле не было вообще. Как я уже говорил, мы видим попытку следствия и прокуратуры придать видимость законности тем доказательствам, которые они представляют.
Но ст. 75 УПК РФ говорит прямо, что доказательства, полученные с нарушением требований закона, являются недопустимыми. У нас также нет оснований отказывать в удовлетворении ходатайств Вадиму Ковтуну и Роману Савченко, потому что эти доказательтства, которые подсудимые и мы, сторона защиты, оспариваем, были добыты с нарушением установленного законом порядка.
Фабрикация дела
По мнению адвокатов, фальсификация документов очевидна.
Олеся Моисеева, адвокат Максима Кириллова:
– Я думаю, что следует выяснить, каким образом поступили данные ответы на запросы в суд. Но это больше имеет отношение к привлечению к ответственности должностных лиц, которые изготовили данные документы. Тем более, если это было сделано задним числом.
В любом случае, я полагаю, фальшивые эти документы или не фальшивые, они не могут быть приобщены к материалам уголовного дела. И если мы приобщим эти документы, то соответственно, следует ставить вопрос о возвращении уголовного дела прокурору, поскольку было нарушено право на защиту.
Судья отказал в удовлетворении ходатайства о проверке постановлений, указанных в запросе, согласно журналам учета исходящей и входящей почты.
– Само наличие данных документов, – сказал судья Д. Грищенко, – без дополнительной проверки достаточно для принятия решения по заявленному ходатайству.
Поступившие с сопроводительным письмом СК процессуальные документы приобщаются к материалам уголовного дела, поскольку эти документы поступили на основании запроса суда, сделанного по ходатайству государственного обвинителя в рамках рассмотрения заявленного Вадимом Ковтуном и Романом Савченко ходатайств о недопустимости доказательств ( странная позиция суда – прим. авт.).
Судья спросил, знаком ли кто-нибудь из подсудимых с постановлением о создании следственной группы. Подсудимые ответили, что никто из них не был ознакомлен с данным процессуальным решением и никто ничего не слышал о данном процессуальном действии.
Затем перешли к разрешению ходатайств Вадима Ковтуна и Романа Савченко о недопустимости доказательств. Они просили признать недопустимыми ряд протоколов следственных действий.
И вновь о недопустимых доказательствах…
Государственный обвинитель просил в ходатайствах частично оказать.
– Возможно это упущение, – сказал прокурор, – что в материалах дела отсутствуют некоторые процессуальные документы. Может быть, это связано с большим объемом уголовного дела, а также с занятостью участников расследования по уголовному делу «приморских партизан» (а может, это связано с тем, что дело «кроили» и «шили» на удобный манер, попросту фабриковали? – прим. авт.).
А вот документы, составленные следователем Шишковым, полагаю, подлежат исключению из материалов уголовного дела, поскольку следователь Шишков действительно не был на тот момент уполномочен проводить какие-либо следственные действия. На каком основании Шишков проводил перечисленные Романом Савченко следственные действия, сложно сказать. Поэтому я соглашусь с ходатайством Романа Савченко об исключении недопустимых доказательств.
Судья отказал в признании недопустимым доказательством постановления о признании одного из свидетелей потерпевшим, о производстве выемки и о производстве обыска.
Вместе в тем суд признал недопустимыми ряд протоколов следственных действий, которые указал Роман Савченко в своем ходатайстве.
– Оригиналов этих документов, поступивших в суд, не имеется, – сказал судья Грищенко, – нет сведений о том, что подсудимым объявлялся состав следственной группы. В полномочия следователя входит обязательная дача органам дознания письменных поручений о проведении следственных действий и иных мероприятий по делу. Однако выше указанная процессуальная норма, как и другие, в ходе следствия не применялись. В деле нет сопроводительных писем о том, что исполнены отдельные поручения. Кроме того, возникает сомнение в подлинности поступивших процессуальных документов. У суда вызывает сомнение и тот факт, что эти документы, как указано в сопроводительном письме, находившиеся в производстве, не имеют нумерации. На копии отдельных поручений, подшиваемых в контрольно-наблюдательное дело, должен иметься оригинал отметки о поручении отдельных поручений конкретным должностным лицам, однако этого нет. Поэтому суд делает вывод, что следователи Шишков, Кузьменко, Атрошко и другие не имели полномочий проводить оспариваемые стороною защиты процессуальные действия и выносить процессуальные решения.
