Следователю по по расследованию особо важных дел
СУ СК России по Костромской области
Караваеву А.Э.
от гражданина Российской Федерации
Бородушкина Константина Евгеньевича
Копия: Судебная коллегия
по уголовным делам Костромского областного суда
ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО
Предисловие
Прошу не считать данное обращение к следователю синдромом Раскольникова. Известный герой романа Федора Михайловича Достоевского страдал безудержной тягой переговорить, излить душу с расследующим дело следователем Порфирием Петровичем, поскольку совершил тягчайшее преступление (убийство) и пытался найти хоть какое-то оправдание в содеянном. В моем же случае ни о каком преступлении и речи быть не может, так же как и о желании пообщаться со следователем.
Данным письмом я просто хочу выразить искреннюю благодарность следователю по расследованию особо важных дел СУ СК России по Костромской области Караваеву А.Э.
Уважаемый Александр Эдуардович!
Я получил высшее юридическое образование сравнительно недавно, когда мне было далеко за сорок. Это было второе высшее, и я исправно посещал лекции и семинары, на которых преподаватели меня учили теории права: гражданского, административного, уголовного и др. Были и дисциплины общеобразовательного характера. Но все это была теория. Мертвая теория. Получив диплом (с отличием), я занимался в основном вопросами корпоративного и трудового права. Я не был знаком с практикой в области уголовного права. И вот теперь, по прошествии пяти лет нашего с Вами заочного обучения, я по праву могу считать Вас Учителем, или Сэнсеем, преподавшим мне азы и тонкости применения на практике, а точнее, извращения уголовного права.
Все началось с момента, когда в сентябре 2010 года Вы возбудили в отношении меня уголовное дело по ст. 185.5 УК РФ («Фальсификация решения общего собрания акционеров (участников) хозяйственного общества»). Вы показали мне, что для написания постановления о возбуждении уголовного дела достаточно скопировать текст статьи уголовного кодекса и вставить ФИО и названия юридических лиц. Всё, состав преступления есть: фальсификация протокола собрания ООО с целью захвата управления фирмой. А сколько долей было в моей собственности? 99,9%? Или 80%? Или 70% (этого по уставу достаточно для принятия любого решения)? Неважно, следователь не должен заниматься арифметикой. Имея 70% долей ООО, я, основываясь на федеральном законе об обществах с ограниченной ответственностью, назначил нового директора, не пригласив на собрание миноритариев. По закону своими голосами они не могли повлиять на результаты голосования, поэтому я их и не пригласил, но это не является уголовным преступлением. В результате действий следователя я потерял крупный горно-добывающий бизнес.
После этого было практическое занятие на тему « Проведение обыска».
И здесь Вы оказались на высоте. Магическим образом скопированный текст ст. 182 УПК РФ «Основанием производства обыска является наличие достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться орудия преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела» повлиял на вынесении постановлении суда о производстве обыска в моем доме. Но по данному практическому занятию, если бы я проводил бы его сам под Вашим руководством, я бы получил «незачет», так как не знал бы, а что же, собственно, искать: листы бумаги, ручки, принтер… И не хватает фантазии продолжить список — сказывается отсутствие опыта, что еще можно искать у человека, который якобы сфальсифицировал результаты собрания участников ООО. Также я не смог бы обосновать использование сил ОМОНа, командированных по такому случаю из Костромской в Московскую область, как я полагаю, за государственный счет.
Следующий этап — объявление в розыск. На этом практическом занятии все проходило по принципу: просто делай так, без какой-либо логики. Меня объявили в федеральный розыск задолго до даты явки на допрос, указанной в повестке, врученной моему соседу. Я разыскиваюсь, как скрывшийся от органов Военной прокуратуры по ст. 185 ч.1 («Злоупотребления при эмиссии ценных бумаг»). Видимо, в результате данного практического занятия я должен был усвоить следующий тезис: «Был бы человек, а статья найдется».
Далее практический курс повернулся на 180 градусов, и Вы перешли к теме «Следователь — борец за конституционные права подозреваемого».
С момента обращения адвоката Кузнецова В.И. в июле 2013 Вы встали на защиту моих законных интересов, усомнившись в правильности, разумности и добровольности моего выбора именно этого адвоката. В течение более чем одного года Вы ограждали меня от воздействия гипнотических сил в лице адвоката Кузнецова В.И., который по Вашему мнению манипулировал моим сознанием, но Свердловский районный суд признал Ваши действия незаконными. Вы вынуждены были допустить адвоката до уголовного дела. Крепость пала. Но до капитуляции далеко.
И вот 24 апреля 2015 года Государственной Думой Российской Федерации было принято постановление № 6576-6ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной Войне 1941-1945 годов». В соответствии с п.1 пп.9 следствие по делу, возбужденному по ст. 185.5 УК РФ подлежит прекращению. Соответствующие ходатайства о применении амнистии были направлены следователю мною и моим адвокатом. Уголовное преследование будет прекращено!
Но оказалось, что это всего лишь теория права, мертвая теория. На практике Учитель вновь вступил на тропу защиты моих прав и интересов.
Получив ходатайства, он не стал заморачиваться статьями УПК РФ и возобновлять производство по уголовному делу. Он просто назвал ходатайства о применении амнистии обращениями от адвоката (подписанное мною ходатайство вообще не рассматривалось) и ответил простым письмом. В этом документе утверждалось, что перед принятием решения о прекращении уголовного преследования по основанию, являющемуся нереабилитирующим, следователь, с целью обеспечения возможности подозреваемому осуществления предоставленных ему прав, обязан лично, в том числе путем допроса подозреваемого, выяснить добровольность заявленного ходатайства, а также разъяснить правовые последствия принятия такого решения. Вот единственная норма права, на которую опирается следователь.
Статья 11 УПК РФ «Охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве»
- Суд, прокурор, следователь, дознаватель обязаны разъяснять подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, а также другим участникам уголовного судопроизводства их права, обязанности и ответственность и обеспечивать возможность осуществления этих прав.
Основываясь на логике Караваева А.Э., можно сделать вывод о том, что, прежде чем прекратить уголовное преследование, не только следователь обязан разъяснить права и обязанности подозреваемому, но и суд, и прокурор, и дознаватель. А если их разъяснения будут противоречить одно другому?
Далее у меня следующий вопрос к Учителю: как практически осуществляется допрос подозреваемого с целью выяснения добровольности заявленного ходатайства? Подозреваемый должен убедить следователя какими-то доказательствами, свидетельскими показаниями, клясться?
А еще вопрос к Учителю, но уже теоретический: о каких последствиях прекращения уголовного преследования по нереабилитирующему основанию идет речь? Находясь в статусе подозреваемого я являюсь невиновным и, таким образом, мне не требуется реабилитация, оправдание и т. п., не так ли?
Законом не предусмотрены ни требования к форме выражения согласия подозреваемого, ни какие-либо дополнительные условия, необходимые для прекращения уголовного преследования. УПК РФ не содержит норм по запрету применения акта амнистии ввиду невозможности разъяснения последствий применения данного акта лицу, в отношении которого он применяется. Ни следователь в своем отказе, ни суд в постановлении и не ссылаются на нормы закона. Они обосновывают свою позицию смыслом закона. То есть, законом вышеуказанные требования не предусмотрены, но по смыслу закона они правомерны! Вот оно, отличие теории от практики! Учись, студент!
В целом же, позиция следователя по защите моих прав, видимо, состоит в том, что он искренне считает, что в моих же интересах ни в коем случае не прекращать уголовное преследование и перейти к следующим практическим занятиям: «Пребывание в СИЗО», «Судебный процесс» и «Исполнение наказания».1
С уважением,
Бородушкин К.Е.
