Как стало известно “Ъ”, президентский Совет по правам человека (СПЧ) так и не смог прийти к единому мнению о необходимости проведения амнистии в стране. Одни члены СПЧ считают, что освобождение значительного числа заключенных просто необходимо в условиях распространения COVID-19. Другие уверены, что эта мера не даст никакого положительного эпидемиологического эффекта, и даже называют позицию коллег «правозащитной истерикой». По мнению этой части совета, сейчас ФСИН приняла все необходимые карантинные меры, поэтому «никто не занесет» вирус в колонии. К тому же, утверждают они, многим заключенным «некуда возвращаться», поэтому им самим будет безопаснее «изолироваться» в местах лишения свободы. Глава СПЧ Валерий Фадеев намерен на данном этапе лишь рекомендовать руководству ФСИН ужесточить санитарные нормы. Он не смог ответить, будет ли совет обращаться в Госдуму с призывом о широкой амнистии, но подчеркнул, что считает невозможным даже освобождение арестованных из СИЗО.
Дискуссия о целесообразности освобождения заключенных началась в СПЧ после того, как 27 марта Московская Хельсинкская группа (МХГ) опубликовала петицию с требованием «широкой амнистии». В ней, напомним, говорится о неизбежности эпидемии коронавируса в колониях России, поэтому предлагается отпустить всех людей, совершивших преступления небольшой и средней тяжести. Эту петицию подписали в том числе члены СПЧ Николай Сванидзе, Леонид Никитинский и Наталия Евдокимова. По данным “Ъ”, именно госпожа Евдокимова предложила членам СПЧ «поддержать обращение МХГ». В беседе с “Ъ” она уточнила, что перед правозащитниками «не стоит задачи отпускать всех вообще», но необходимо «призвать Госдуму заняться вопросом учета подлежащих амнистии людей, пересчитать которых сейчас невозможно».
По данным ФСИН, в колониях и СИЗО сегодня содержатся более 518 тыс. человек. На прошлой неделе служба запретила по всей стране свидания заключенных с родственниками, а 31 марта ввела «режим особых условий» в СИЗО Москвы. Теперь к заключенным не пропускают адвокатов и общественных наблюдателей, а сотрудники работают двухнедельными вахтами. При этом ФСИН утверждает, что в российских СИЗО и колониях нет заболевших коронавирусной инфекцией.
В ходе последовавшей дискуссии члены СПЧ предложили несколько проектов возможной амнистии.В одном из них, предоставленном “Ъ” членом совета на условиях анонимности, предлагается амнистировать шесть категорий заключенных: совершивших ненасильственные преступления, людей в возрасте от 60 лет, страдающих тяжелыми заболеваниями, инвалидов I, II и III групп, имеющих несовершеннолетних детей, а также всех несовершеннолетних.
Свой вариант отстаивает член СПЧ журналист Ева Меркачева. «Этот проект предполагает разгрузку СИЗО и перевод под домашний арест максимального количества заключенных»,— сказала она “Ъ”. По мнению госпожи Меркачевой, «СПЧ должен перестать делать заявления, а начать вносить законодательные инициативы».
Член СПЧ Иван Засурский сказал “Ъ”, что предложил коллегам изменить подход к задачам ФСИН: «Тех, кто сейчас содержится в СИЗО или рассчитывает на условно-досрочное освобождение, следует привлекать к различным исправительным работам. Например, к волонтерству в больницах или оцеплению территорий».
«Мы все обеспокоены угрозой эпидемии в местах лишения свободы и понимаем, что речь идет о десятках тысяч заключенных, многие из которых сидят в СИЗО по надуманным преступлениям,— сказал “Ъ” Николай Сванидзе, возглавляющий комиссию СПЧ по гражданским правам.— Я подписывал петицию МХГ, но считаю, что освободить в первую очередь следует людей старше 70 лет». По его словам, совет обсуждал возможность голосования за те или иные инициативы, но не пришел к решению, какие выбрать. Глава центра «Сова» Александр Верховский согласен, что в совете потеряли нить обсуждения: «Предложенные инициативы касаются и только СИЗО, и уже осужденных, но что будет на выходе и будет ли вообще какой-либо документ, я не понимаю».Сам он считает, что «выпускать имеет смысл тех, от кого можно ожидать соблюдения карантина, то есть вовсе не тех граждан, которые совершили особо опасные преступления».
По словам члена СПЧ Екатерины Винокуровой, совет все еще «обсуждает возможность перенести амнистию на более поздний срок». «Сначала ранее мы говорили об амнистии к 75-летию Победы, потом вообще о ее отмене, а сейчас имеет смысл говорить о переносе амнистии,— сказала госпожа Винокурова.— При этом уже сейчас важно прекратить излишние следственные действия в отношении тех, кто находится под следствием по так называемым нетяжелым делам».
«ЧС не повод для амнистии»,— заявил “Ъ” член СПЧ, президент фонда противодействия оргпреступности и коррупции «Антимафия» Евгений Мысловский. «Сейчас, после введения жесткого карантина в системе ФСИН, уже никто не войдет в учреждения и не занесет вирус,— уверен он.— В таких ситуациях вопросы освобождения заключенных должны решаться как любые другие — в правовом поле. Инициативы, которые сегодня обсуждаются в СПЧ по поводу амнистии, можно смело назвать правозащитной истерикой».
Журналист Кирилл Вышинский — один из немногих членов президентского совета, кто находился в местах лишения свободы,— поделился с “Ъ”, что сам «пережил в тюрьме зимний и весенний период вспышки заболеваний». При этом он не понимает, «кого и куда предлагается выпускать»: «Мне известно только о предложениях МХГ, других документов я не видел. Да, в Иране, Италии и США пошли на амнистию, но это реакция на ситуацию в каждой конкретной стране. В России в нынешней эпидемиологической ситуации нельзя руководствоваться только двумя критериями: либо всех выпустить, либо всех оставить сидеть». Напомним, главный редактор сайта «РИА Новости — Украина» Кирилл Вышинский был в 2018 году обвинен СБУ в государственной измене Украине и провел в заключении более года.
Омбудсмен Свердловской области Татьяна Мерзлякова заявила “Ъ”, что «каждому пятому заключенному в России некуда пойти после отбытия наказания», поэтому «надо продолжать действовать в уже выбранном направлении изоляции». «Я знаю, что многие члены СПЧ злятся на меня за такую позицию, но говорить об амнистии до урегулирования карантинов в городах, считаю, безответственно»,— сказала она.
В свою очередь, заместитель председателя СПЧ Ирина Киркора считает, что эпидемия как раз поставила крест на идее амнистии: «Если бы мы обсудили эти инициативы в январе и приняли в феврале, в марте мы бы успели освободить значительное количество заключенных. Но сейчас возможен только сценарий изоляции».Глава СПЧ Валерий Фадеев подтвердил “Ъ”, что дискуссия членов совета об амнистии из-за коронавируса ведется уже несколько дней, но признался, что не видит необходимости направлять в Госдуму какой-либо связанный с этим законопроект или даже простое обращение.
«Моих коллег беспокоило бесконтрольное распространение коронавируса в учреждениях ФСИН, руководство которой, на мой взгляд, уже приняло ряд адекватных мер для предотвращения угрозы заражений»,— рассказал господин Фадеев. Он напомнил, что «на пике в 90-х годах в российских тюрьмах содержались порядка 1,5 млн заключенных», но сейчас это число значительно меньше, а значит, «в системе ФСИН произошел позитивный качественный скачок». «В среду я направлю директору ФСИН России Александру Калашникову письмо, где все же выскажу обеспокоенность ситуацией и перечислю ряд рекомендаций членов СПЧ,— пообещал господин Фадеев.— Часть коллег предлагает отпустить подследственных (из СИЗО.— “Ъ”), но это невозможно и зависит не от ФСИН, а от МВД и Следственного комитета».
Во вторник ответственный секретарь Общественной наблюдательной комиссии Москвы (ОНК) Алексей Мельников сообщил “Ъ”, что члены комиссии уже столкнулись с недопуском в места принудительного содержания, а значит, «не могут обеспечивать защиту заключенных».
Мы понимаем, что ограничены фундаментальные права граждан,— сообщил господин Мельников.— Вероятнее всего, допуск будет ограничен до окончания карантина. Люди, чья вина не доказана, будут содержаться под стражей без следственных действий и возможности встречи с адвокатом».
Также господин Мельников предоставил “Ъ” текст открытого письма руководителя ОНК Москвы Георгия Волкова. В нем глава комиссии призывает суды и МВД согласиться на перевод «лиц, не представляющих опасности, под домашний арест» и «предоставить отсрочку исполнения наказания». В письме также содержится просьба к Следственному комитету и Генпрокуратуре об изменении меры пресечения всем совершившим ненасильственные преступления.
