Наталья ФОНИНА
Сторона защиты и подсудимые в процессе по делу «приморских партизан» не перестают говорить о нарушениях следствия. Создается такое впечатление, что откровенных подтасовок и ошибок следствия не счесть.
Неудивительно! Разве статистика следственных ошибок может быть лучшей при пыточных экспериментах современной полиции? Каким образом прекратить эту практику, если и следователь, и оперативник считают, что «их клиента» во что бы то ни стало нужно заставить заговорить, даже если при помощи целлофановых пакетов, противогазов и растяжек, которые они между собой называют «ласточкой»?
Думаю, пока они хранят уверенность в том, что задержанному нужно как следует врезать по почкам и лицу, дело с мертвой точки не сдвинется: ошибки следствия будут расти как снежный ком.
Вся беда в том, что суд порой не желает разбираться ни в ошибках следствия, ни в его «пыточных экспериментах». Подобная практика, по мнению стороны защиты, имеется и в процессе по делу «приморских партизан». В настоящее время обеим сторонам – обвинения и защиты – предоставляется возможность внести дополнения к представленным ранее доказательствам.
Как считает сторона защиты, в судебном процессе по делу «приморских партизан» прокурор начал предоставлять новые доказательства, о которых на стадии следствия и речи не шло, и которые к рассматриваемому уголовному делу никакого отношения не имеют. Это является нарушением УПК, но суд на все закрывает глаза. Складывается такое впечатление, что сторона обвинения так и не смогла предоставить конкретные доказательства виновности подсудимых, по утверждениям защиты, до сиз пор: слишком много ошибок следствия – приходится выкручиваться?
Судья посчитал отвод злоупотреблением правом на защиту
Один из «партизан», Алексей Никитин, заявил судье об отводе:
– Я заявляю вам отвод. С первого дня – со стадии предварительного расследования – начались странные вещи с материалами уголовного дела. Сначала пропали тома уголовного дела, вы просили изготовить копии томов уголовного дела, вместо того, чтобы отправить его на дополнительное расследование. Именно таким образом следовало, я полагаю, поступить в данном случае.
Но вы допустили, чтобы по копиям томов уголовного дела нас судили. По поводу пропавших из здания суда томов было открыто уголовное дело, но опять же все обернулось в пользу суда.
Потом таинственным образом исчез жесткий компьютерный диск, на котором имелось мое алиби. Но уголовное дело по поводу исчезновения жесткого компьютерного диска не возбудили. Почему?
Следственный комитет РФ по Приморскому краю дал ответ о том, что данный диск был передан в Приморский краевой суд.
Ответ Следственного комитета РФ по Приморскому краю зачитали в одном из прошлых судебных заседаний. И если жесткий диск передали в Приморский краевой суд, то виновный где-то рядом?
Изумление невольных зрителей этого «спектакля» – подсудимых и их адвокатов – было огромным. Но оно больше никому из участников судебного процесса почему-то не передалось… Кто украл жесткий диск или уничтожил вещдок?
Никого эти вопросы странным образом не взволновали. После прочтения ответа, данного следственным комитетом за подписью Билан, судья и прокурор решили не вспоминать об уголовной ответственности за порчу или кражу вещдоков?
Видимо, закон написан, но не для таких знаковых особ, как судьи и прокуроры? Кстати, именно они прежде всего имеют доступ к материалам уголовного дела и вещдокам.
– В связи с тем, что у вас из производства исчезают тома и вещественные доказательства, я делаю вывод, что вы не имеете законного и морального права судить тех, кто находится на скамье подсудимых. Вы также попадаете под статус обвиняемого.
Судья Грищенко отказал в собственном отводе, сказав, что частота отводов говорит о злоупотреблении правом на защиту.
Странный аргумент: судье отводы часто заявлять не смей! Думаю, при такой-то логике, возведя судью в ранг «непотопляемости», российское правосудие скоро рискует превратиться в левосудие.
– Я заявляю на протокол, отвод прокурору – сказала адвокат Нелли Рассказова, – что отвод, только что заявленный в суде, не был разрешен в совещательной комнате, не было вынесено постановление. Моим подзащитным и мною были приведены обстоятельства, предусмотренные ч. 2 ст. 61 УПК РФ как иные обстоятельства о том, что судья и прокурор прямо или косвенно заинтересованы в исходе дела. Но председательствующий не удалился в совещательную комнату по отводу, который мы заявили прокурору.
Никакой реакции на заявление адвоката не последовало. Прокурор продолжал оглашать в качестве доказательства листы из уголовного дела. Подсудимые сделали замечание, что при оглашении перед присяжными листов уголовного дела прокурор зачитывал информацию не из тома, который лежал перед ним на столе, а из отдельного листа, который он разместил на этом же столе рядом.
– Камера направлена на стол государственного обвинителя, – сказал Вадим Ковтун, – можно посмотреть, что он читает. Прошу председательствующего впредь следить за процессом и соблюдать нормы УПК.
Что касается детализации телефонных соединений, которую зачитывал прокурор, то в ней не было привязки к кому-либо из «приморских партизан». В прошлых судебных заседаниях выяснили, что с дисками, на которых имеется детализация телефонных переговоров, неразбериха. На них нет точного указания, кому принадлежит номер мобильного телефона.
После оглашения прокурором доказательств перешли к ходатайствам.
Новые ходатайства защиты
Адвокат Нелли Рассказова просила приобщить к материалам уголовного дела ответ на адвокатский запрос, который пришел от начальника ГУФСИН РФ по ПК Степаненко.
– Сторона обвинения в ответ на показания подсудимых, – сказала адвокат Нелли Рассказова, – пыталась возразить, что они сами причастны к наркотикам. Все происходило в присутствии присяжных заседателей. Данный ответ подтверждает, что подзащитные никогда не привлекались за распространение и сбыт наркотиков.
Судья принял решение об оглашении перед присяжными и о приобщении к материалам уголовного дела ответа на запрос. Судья также разрешил огласить справки из информационного центра УМВД РФ по ПК, которые имеются в деле, о том, находящиеся на скамье подсудимых за сбыт и распространение наркотиков к ответственности никогда не привлекались.
– В следующих судебных заседаниях я буду говорить о телесных повреждениях, которые имеются на руках и теле моего подзащитного до сих пор, – сказала адвокат Нелли Рассказова. – Это следы его пребывания в следственных кабинетах на допросах.
Наталья ФОНИНА.
От автора:
Как грибы после дождя, при Следственном комитете РФ и прокуратуре появляются новые службы, которые якобы должны заниматься расследованием случаев нарушения закона сотрудниками силовых структур: МВД, ФСКН и ГУФСИН.
Такие обязанности с давних времен исполняла служба УСБ. Но там, как во вполне пригодном продукте, завелись свои тараканы, которые портят все. Эти структуры очень скоро превратились в карманные.
Об уровне коррупции в этих спецструктурах говорил президент Медведев, оставляя свой пост . Об этом же свидетельствует множество случаев коррупции и пыток в полиции, о которых говорят в федеральных и местных СМИ.
По заявлениям граждан о нарушении закона, применении пыток сотрудниками МВД зачастую проводятся фиктивные проверки. Считаю, что конвейер пыток и фабрикаций дел будет продолжаться, пока УМВД РФ прикрывает проступки и преступления своих сотрудников – оперативников и следователей.
