Маленькая интеллигентная женщина лет 55 пришла к нам в офис, обводя всех уставшим взглядом, всем и всему улыбаясь. Она села напротив юристов и начала рассказывать про сына, про тюрьму, про то, что его забрали, а она который год безуспешно пытается ему помочь. Женщину зовут Тамара Викторовна.
Тамара Викторовна говорила долго, взвешивая слова, в ее рассказе, в вопросах, как и в ней самой, не было ничего неожиданного или необычного – все как у всех: сделала все, что могла, не знает, куда теперь идти, уставший взгляд, но еще теплящаяся вера и желание бороться за сына – иначе бы не пришла.
Ее сын Виктор в 2012 году купил квартиру. Виктору тогда был 31 год.
— У него все было, у него была хорошая работа, хорошая зарплата. Все дети такие, все считают, что самостоятельные, хотят быть независимыми, — улыбается Тамара Викторовна.
Оформили сделку — с риелтором и нотариусами, все, как положено — Виктор отдал теперь уже бывшему владельцу квартиры деньги, разошлись.
А потом человека, у которого Виктор купил квартиру, убили. В убийстве обвинили Виктора, завели уголовное дело, молодого человека посадили в СИЗО – там он пробыл год. Потом, не найдя доказательств и мотивов, следствие сняло с Виктора обвинение в убийстве и нашло новое – в мошенничестве (ч.3 ст. 159 УК): якобы, Виктор оформил сделку на покупку квартиры, когда ее хозяин уже был мертв. Следующие три года Виктор провел под подпиской о невыезде.
Тамара Викторовна нашла хорошего адвоката, работали по делу, собирали доказательства невиновности Виктора. Риелтор и нотариус свидетельствовали в защиту молодого человека, но следствие было непреклонно. Три года следователь отправлял дело в прокуратуру, но прокуроры неизменно возвращали его обратно из-за большого количества нарушений и отсутствия доказательной базы.
В 2015 году дело удалось передать в Коптевский суд, и дело снова вернулось в прокуратуру. Но уже в мае 2016 года тот же суд приговорил Виктора к 8-ми годам колонии и штрафу – 300 тыс. рублей.
Тамара Викторовна осталась одна. Одна перечитывала дело, одна собирала передачи сыну, одна не верила, что такое могло случиться, надеялась, что «во всем разберутся», и сына оправдают. Очень скоро пенсии Тамары Викторовны перестало хватать, и она устроилась санитаркой в больницу недалеко от дома: два дня работает — по 12 часов, — два дня отдыхает. Все деньги уходят передачи и поездки к сыну, раньше были еще экспертизы и дорогой адвокат.
— Виктор сидит в Ухте. Мы прошли уже все инстанции, но справедливости добиться не смогли. Все, кто наше дело смотрит, говорят, что следствие допустило очень много нарушений, но российские суды так не считают. Они просто переписывают приговор с обвинительного заключения, — пожимает плечами Тамара Викторовна, сдвигает брови, опускает глаза и надолго о чем-то задумывается.
Когда все инстанции пройдены, даже у самого хорошего адвоката чрезвычайно мало шансов вернуть дело на доследование или хотя бы добиться смягчения приговора.
Тамара Викторовна медленно собирается уходить. Она надевает маленькое пальто, расправляет маленький берет. Наш координатор в углу комнаты читает письма от заключенных, проговаривает вслух отдельные абзацы с просьбами, чтобы сотрудники фонда могли ориентировочно понимать, что искать и собирать в посылки.
— Вот заключенный-пожизненник пишет: «Пришлите мне, пожалуйста, трусы или носки…», еще просят кофе и сигареты, витамины, — диктует координатор.
Тамара Викторовна, закинув на плечо маленькую сумочку и подхватив увесистый пакет с документами, останавливает взгляд на координаторе.
— Давайте, может, я помогу? Дайте мне письмо с перечнем того, что нужно, давайте я посылку соберу человеку сама?
Позже Тамара Викторовна расскажет, как у нее дрогнуло сердце, когда она слушала письма, как подумала, что каждому человеку нужно внимание и сочувствие, как решила, что, наверное, может чем-то помочь не только своему сыну, но и кому-то еще.
Мы дали ей письмо от заключенной Светланы. Она отбывает наказание в колонии в Чувашской республике. Светлане 37 лет, сидит она уже 4 года, впереди еще 3. Светлана просила, как и все, самое необходимое – нижнее белье, чай кофе, конфеты, мыло и шампунь, консервы. Передачи ей делать некому, родственников у Светланы нет.
Но есть маленькая Тамара Викторовна, которая купила для Светланы нижнее белье нужного размера, консервы, карамельки, гигиенические принадлежности и еще много чего и собрала посылку. Мы отправили. Совсем скоро Светлана получит бело-синюю коробку «Почты России» с продуктами и вещами и никогда не узнает, кто собрал для нее эту посылку – как не знают и сотни других заключенных, обратившихся к нам.
Дорогого адвоката у сына Тамары Викторовны больше нет, Виктор сидит, но денег все равно не хватает, поэтому уйти с работы Тамара Викторовна не может — хочет поддерживать сына да и самой надо на что-то жить.
— Ну, тяжело, конечно, но куда деваться. Справляюсь. Откладывала потихоньку деньги на новые осенние ботинки. Но подумала, немного добавила к тому, что накопила, и собрала посылку для этой женщины. А ботинки я себе попозже куплю, — улыбается Тамара Викторовна, маленькая женщина, которую уже больше пяти лет как будто сбивает с ног не в меру суровая рука. Но Тамара Викторовна поднимается и идет дальше, оставляя свои маленькие следы на тропинках, которые многие стараются обходить стороной.
Текст: Светлана Осипова
