«Троянским конем» назвали эксперты законопроект об общественном контроле, который в среду внесло в ГосДуму Правительство РФ. Под видом расширения полномочий общественных наблюдателей их лишат самого важного — нормального общения с заключенными. При этом половина нынешних членов ОНК лишится своих мандатов. Правоохранители также получат возможность избавляться от слишком активных правозащитников, заводя на их родственников уголовные дела или признавая иностранными агентами. В Совете по правам человека при президенте РФ считают, что законопроект приведет к дискредитации самой идеи общественного контроля и даже к полному его уничтожению. Что скрывается внутри «троянского коня» — выясняла обозревать «МК», член ОНК Москвы.
Закон об общественном контроле, принятый в России несколько лет назад, был победой над системой пыток и издевательств. С тех пор, как появились общественные наблюдатели, ужасы за решеткой почти прекратились. «Почти» — потому что в некоторых регионах до сих пор надзиратели-садисты расправляются с заключенными (из последних кровавых новостей: убийство 16-летнего подростка в колонии Краснодарского края и 28-летнего мужчины в зоне Калмыкии). Не успели родители убитых похоронить их, как появился этот законопроект – самый спорный и хитрый из всех.
Сначала о хорошем. Кстати, это хорошее появилось благодаря правозащитникам и экспертам СПЧ и московской ОНК.
Первое – члены общественной наблюдательной комиссии будут вправе производить кино-, фото- и видеосъемку в целях фиксации нарушения прав подозреваемых и обвиняемых с их письменного согласия. Это то самое, чего мы все добивались многие годы.
Второе — члены ОНК станут проверять тех, кого госпитализировали в медицинскую организацию, оказывающую принудительную психиатрическую помощь.
Третье – члены ОНК будут наделены правом использовать приборы для контроля за микросредой (измерять температуру, влажность, наличие грибка и т.д.) в камерах.
А теперь о плохом (оно, плохое, – результат титанических трудов ФСИН, СК и прочих силовиков, которым правозащитники за последнее время не раз вставляли палки в колеса).
Цитирую документ: «в случае обсуждения членами ОНК вопросов, не относящихся к обеспечению прав подозреваемых и обвиняемых в местах принудительного содержания, либо нарушения членами ОНК правил внутреннего распорядка беседа немедленно прерывается».
Вот что получается. Если правозащитники увидели побои, то могут их зафиксировать, но выяснить, откуда они — нет. Ведь в большинстве случаев бьют при задержании, во время допросов и т.д. А как быть с ситуациями, когда заключенные просят связаться с их родными? Когда просят найти их детей? Когда умоляют помочь в решении тех проблем, что у них остались на воле? Теперь даже за выслушивание всех этих рассказов членов ОНК накажут? А что значит «нарушение правил внутреннего распорядка членами ОНК»? Ведь эти правила для заключенных. Если член ОНК не поздоровался, покурил в неположенном месте — его теперь выгонят из СИЗО? Что за бред?
– Это дисциплинирует правозащитников, – считают во ФСИН. – Плюс они будут сконцентрированы на своей работе и не станут задать лишних вопросов.
– Это тактика установления психологического давления, – парирует член СПЧ Андрей Бабушкин. – Эти нормы надо убирать однозначно. И не только их. В законопроекте сказано, что членом ОНК не может быть представитель НКО, признанного иностранным агентом. По факту это самые активные и эффективные правозащитники. Также не сможет войти в ОНК тот, у кого есть родственник в местах лишения свободы. До сих пор в таком случае правозащитник не мог просто инспектировать именно то учреждение, где его близкий сидит, но все остальные свободно проверял. Если документ примут в таком варианте, это дискриминирует и даже уничтожает весь общественный контроль. Мы будем ставить вопрос резко. Если потребуется — перед президентом.
И напоследок еще одно новшество, спрятанное в «троянском коне»: «не допускается вмешательство субъектов общественного контроля в оперативно-розыскную, уголовно- процессуальную и т.д. деятельность». Если вдруг заключенный станет сам рассказывать про свое дело, ему заткнут рот? Если член ОНК по итогам такого разговора пошлет запрос в прокуратуру, его лишат мандата? Иногда единственная возможность заключенного докричатся до общества — сделать заявление через общественных наблюдателей. Входишь в камеру к человеку, а он с порога кричит о том, что с ним сделали. Силовики всегда боялись и боятся, что общественники сделают публичным то, что скрыто. Направят «луч света» на то, что происходит. Похоже, теперь бесчинство будет твориться в полной темноте…
Ева Меркачева
Источник: Московский комсомолец
