В Чехии сейчас правительственный кризис, если вы вдруг не знаете. К нашим зонам и тюрьмам сие имеет самое прямое отношение. И вообще у меня есть подозрение, что тема российской тюрьмы и оказалась тем камнем, который расколол правительство члена Евросоюза. Еще бы. Сами посудите: МИД, МВД и минфин Чехии — за нас, за права российских зэков и вообще незаконно преследуемых. А чешский минюст, прокуратура и суды — против.
Рассказываю по порядку. В разгар наводнения в Прагу съехалось представительное собрание: адвокатское бюро доктора Гулика и организация Help a man (занимается проблемами беженцев) собрали круглый стол по несоблюдению прав человека по делам экстрадиции и убежища в Чехии, название такое: «Могут ли дела по экстрадиции быть предметом торга между Россией и Чехией?» Я была потрясена: на дискуссию пришли действующие судьи, прокуроры, крупные чиновники минюста, сенаторы — в общем, все те, кого у нас на беседы про права человека не дозовешься. Устроители мне шепнули, что им, бедолагам, судьям-прокурорам-чиновникам, деваться некуда, им потом подробные отчеты начальству писать. Надо же: нашим просто наплевать, даже тем, кому за права человека зарплату платят.
Приехали юристы (прежде всего адвокаты) и из других стран, например, из Франции был знаменитый мэтр Бурдон. А из России мы приехали втроем: Светлана Ганнушкина («Гражданское содействие»), журналист и бывший зэк Григорий Пасько, ну и я. Событие было полностью посвящено скандальной экстрадиции из Чехии в Россию некоего Алексея Торубарова (54 года), скромного предпринимателя из Волгограда. Там, в Волгограде, его начали преследовать в 2009 году. Торубаров подозревается в мошенничестве; заявление на него написали бывшие партнеры по бизнесу; по делу проходит он и капитан ФСБ, к которому вопросов особо нет и он гуляет себе на свободе. Само дело оценивать не берусь: может, Торубаров прав, а может, виноват, суда-то не было, равно как и основных следственных действий; нет у меня материалов, достаточных для того, чтобы делать выводы. Я про другое сейчас — про экстрадицию и про то, как у нас работают Интерпол с прокуратурой. А еще про то, что Россию надо из Интерпола исключать — с такими-то замашками.
Как только Торубарову стало понятно, что его вот-вот закроют в одном из прелестных отдаленных от здравого смысла уголков нашей необъятной родины, — он уехал, с чадами и домочадцами. По ордеру из Интерпола его арестовали в Австрии в 2011 году, где он 4 месяца просидел с тюрьме, а тамошние службы не понимали, что с этим делать: арестовать по ордеру — арестовали, дальше нужны документы на выдачу, а документов из России нет. Вернее, есть, но это не документы — справедливо посчитали в Австрии, и отпустили Торубарова на все четыре стороны. У Торубарова был вид на жительство в Чехии, куда он и отбыл, а зря. Его тут же арестовали, и он провел в тюрьме Брно больше года. А вот дальше совсем детектив. Торубаров подал документы на получение убежища. По Конвенции 1951 года, которую Чехия подписала, с этого момента и до определения статуса человека — выдачи быть не может (ст. 33 конвенции). Однако в апреле суд в Брно постановляет: выдать, причем руководствуется тем, что Торубаров сбежал с территории Австрии (но документов об этом нет и быть не может) и что он подлежит выдаче РСФСР (такой страны нет).
1 мая министр юстиции Чехии Павел Блажек в телефонном разговоре с министром иностранных дел Чехии Карелом Шварценбергом говорит, что выдачи не будет. 2 мая Торубарова выдают российскому Интерполу и сажают в самолет. Он долго не может взлететь, потому что министр юстиции все же наложил запрет на выдачу Торубарова российским властям, поскольку его дело рассматривает Конституционный суд Чехии. Но самолет все равно взлетает, потому что самолет — это уже юрисдикция России. В России Торубарова переправляют из тюрьмы в тюрьму, и вот он уже в Волгограде. Итого сидит 18 месяцев — без предъявления обвинения и без следственных действий, что ай-ай-ай (по тем статьям, которые ему вменяют, — не больше года). И никаких документов о его розыске не существует — если не считать документом постановление о розыске А.Н. Торубарова, выписанное замначальника СО-4 СУ при УВД г. Волгограда Шароновым В.В., который называет разыскиваемого то обвиняемым, то подозреваемым, периодически считая его женщиной.
Чехи, конечно, с выдачей Торубарова сильно накосячили и понимают это. Не должны были, не имели права выдавать России — но выдали. И на рассмотрении еще 10 таких дел. А сколько будет еще, можно только догадываться. У Торубарова в Чехии остался сын, ему 14 лет, он живет у чужих людей. А жена Светлана помещена на лечение в закрытое психиатрическое заведение. Последний раз мы с ней списывались в декабре прошлого года, и больше на связь она не выходила.
Все происходящее с предпринимателями в России все больше и больше напоминает мне Германию года так 39-го: кругом истинные арийцы, а вот это вот евреи, у них желтая звезда, их громят соседи, и они сами начинают чувствовать за собой вину. Хорошо, если повезло уехать. Но некоторые страны выдают назад. Говорят, их потом хорошо устраивают. Говорят, есть такое «теплое» местечко — Освенцим.
