Когда за уголовное дело Сандры Фельдман взялись правозащитники «Руси Сидящей», оно рассыпалось, как карточный домик
Со своей ровесницей, приехавшей из Беларуси Юлией Носковской 27-летняя москвичка Сандра Фельдман познакомилась пару лет назад ресторанчике на Патриарших. Одном из тех, куда в числе прочей публики заходят мужчины с тугими кошельками и охотящиеся на них барышни с алчными глазами. Слухи о том, что Носковская оказывала экскорт-услуги, дошли до Сандры позднее. Иначе знакомство могло и не состояться, ведь у нее совсем другие интересы: работа на телевидении, общение с любимым учителем Виктором Шендеровичем.
Однако тогда, в 2016-м, посплетничать с приезжей казалось Сандре забавным: она даже оставила в квартире Юлии свои вещи (несколько чемоданов), пока доделывали ее собственную. Завезти их к кому-то из родителей Сандра не захотела, незадолго до этого с ними случилась размолвка…
Но, похоже, именно семья стал невольно причиной последующего жесткого трэша – иначе это не назовешь – в жизни дочери. Кто-то из барышень сболтнул Носковской, что Сандра из очень обеспеченной семьи. И вскоре, 13 октября, у Носковской вдруг «пропали» дорогие часы. Узнав об этом, Сандра посоветовала приятельнице обратиться в полицию.
По снегу — в пижаме и тапочках
Поскольку у Юлии хранились ее вещи, Сандра имела доступ в квартиру. Об этом Носковская упомянула в заявлении о пропаже часов в СО МВД по Хорошевскому району Москвы. Когда же Сандра предложила подъехать ответить на вопросы полицейских, ответила, что в этом нет надобности. Прошел месяц…
17 ноября Сандра позвонила Носковской, пригласила вместе позавтракать. Встретиться договорились в кафе на первом этаже дома Сандры. Девушка предупредила Юлию, что два дня назад перенесла серьезную операцию, передвигаться пока тяжело. И спустилась в кафе в домашнем костюме и тапочках. Общались около часа, после чего Юлия попросила подождать, пока переставит машину. Сандра осталась одна, и тут у ее столика возникли двое оперативников в штатском, предложили проехать в отдел. Одеться в теплые вещи девушку не отпустили – так она и пошлепала к машине оперов по снегу в тапочках и легком костюме-пижамке. В салоне служебного автомобиля у Сандры забрали сумку и телефон, а по прибытии в Хорошевский отдел приставили двух конвоиров.
Юлия Носковская (фото из аккаунта в социальной сети Одноклассники)
Трое суток без воды
Конвой завел Сандру в кабинет главного оперуполномоченного Алексея Филиппова, оказавшегося …знакомым Носковской. Юля привозила ему подарки из Беларуси — вспомнила Сандра.
Отказав Сандре в звонке родственникам, Филиппов начал допрос.
— Когда я заявила, что не только не брала этих часов, но и не видела их у Носковской, Филиппов начал давить: «Признавайся, что это ты их взяла, или сядешь на 10 лет». Я очень замерзла, была слабость после операции, но признаваться в том, чего не делала, отказалась, — говорит Сандра. – После двух часов допроса Филиппов привел начальника ОМВД Василия Разыграева, тот продолжил запугивание: «Плохи ваши дела, Сандра, лучше подпишите признание – срок будет меньше».
Когда девушка попросилась в уборную, на нее надели наручники и повели под конвоем – дверцу закрывать запретили.
В кабинете Филиппова Сандру продержали до конца рабочего дня, после чего передали в следственный отдел. Дежуривший этой ночью следователь Максим Бойко вызвал для очной ставки Носковскую. Та прибыла около 11 вечера и стала путаться в показаниях.
— Сначала Юлия заявила, что пропавшие часы стоят 1,5 млн руб., потом цена «выросла» до 2,4 миллиона, — вспоминает Сандра. – То говорила, что они были новые, без дефектов, а то вдруг вспомнила про оторванный ремешок. Следователь удивлялся такой путанице, и когда Носковская ушла, пожалел меня, снял наручники.
Бойко не стал помещать Сандру в камеру два на два метра, где уже сидела бомжиха — позволил провести ночь в кабинете на стуле. Однако в шесть утра, перед приходом начальства, вынужден был все же отвести в «обезьянник».
Утром он не спешил отправлять девушку в СИЗО, надеясь, что ее хватятся родные. В 11 утра снова вызвал Носковскую на очную ставку.
Та в присутствии Сандры написала Филиппову СМС – опер мигом явился на помощь, стал подсказывать Юлии, что отвечать.
Перед уходом со службы следователь снова поместил Сандру в камеру, где она провела третьи сутки.
— Несколько раз я просила пить, но мне отказывали, — вспоминает девушка. – Только раз дежурный сжалился и дал стакан чаю. То есть трое суток я провела (не считая этого стакана) без воды. От обезвоживания, стресса стало совсем плохо, вызвали Скорую помощь. Осмотрев меня, измерив давление (оно было низким), фельдшер равнодушно буркнула, что «все преступники так себя чувствуют после ареста».
Увидев дочь в клетке, мать упала в обморок
Именно вызов скорой и помог маме Сандры разыскать дочь. Все эти дни вместе с подругой девушки Викой она обзванивала больницы и морги – так и узнала о вызове Скорой помощи в отдел полиции. Поэтому когда на пятый день Сандру привезли в суд назначать меру пресечения, ее мама была в зале заседания.
Но до этого Сандру отконвоировали в изолятор временного содержания.
— На меня одну было 20 конвоиров, все мужчины, хотя обыскивать должна женщина-конвоир, — до сих пор удивляется Сандра. – Двое конвоиров в присутствии остальных меня обыскали, затем всем скопом повели в автозак.
Кода Сандру доставили из ИВС в суд – в наручниках, под конвоем, а в зале заседаний завели в клетку, ее мама вскрикнула и упала в обморок – пришлось вызвать скорую.
Один из конвоиров вынес женщину в коридор на руках.
В присутствии госадвоката девушке назначили меру пресечения – арест.
Следующие полгода Сандра провела в СИЗО – без единого допроса, вызова к следователю. По ходатайству следствия мера пресечения «арест» судом постоянно продлевалась.
— На второй месяц моего пребывания в СИЗО с Носковской встретились мой дядя и адвокат, — говорит Сандра. — Юлия заявила, что готова забрать заявление, но ей нужны деньги. Сначала она просила 6 млн руб., потом 10 миллионов. Узнав сумму «откупа», я сказала родным, что никому ничего платить не нужно — буду сидеть, пока не расследуют.
Из СИЗО Сандра выбралась благодаря собственной настойчивости:
— Я постоянно строчила жалобы – у меня было 1000 листов бумаги и куча ручек. А потом, когда в очередной раз решался вопрос о продлении ареста, просто убедила судью заглянуть в дело, где вовсе нет доказательств, зато нарушений — масса. Он посмотрел и удивился: назначенная следствием товароведческая экспертиза (по странноватым документам о стоимости часов) не оплачена, доказательств и впрямь нет и – отказал в ходатайстве об аресте! Мне тогда не верилось, что вышла на волю…
А были ли часики?
Когда эту дикую историю Сандра рассказала своему учителю Шендеровичу, он тут же назначил ей встречу с руководителем общественной организации «Русь Сидящая» Ольгой Романовой. К делу подключился координатор «Руси…» Алексей Федяров – тогда и посыпалось оно, как карточный домик.
Бывший прокурор, а ныне известный правозащитник Федяров усомнился в том, что у Носковской вообще были эти дорогие часы. И настоял на проверке следствием факта продажи их указанным в документах магазином швейцарских часов «Breguet» в ГУМе.
— Документы о покупке часов тем, кто их якобы подарил «потерпевшей», версию следствия и собственно донос не подтвердили, — говорит Алексей. — В «Breguet» ответили: «Не было у нас таких часов (они все номерные). Не продавали мы их». В результате дело подвисло и лишено судебных перспектив, это очевидно. И парням из следствия любыми путями надо уйти теперь от наказания за незаконный арест: полгода под стражей — это не шутки, как и обвинение в тяжком преступлении. Но прекратить дело — это сразу получить иск о взыскании морального вреда. Это реабилитация девушки, которую незаконно арестовали. Поэтому у следствия победил универсальный подход: а может, рассосётся… И стал следователь СО МВД России по Хорошевскому району Москвы Алексей Деревягин (который нынче ведет это дело) тянуть и приостанавливать следствие по надуманным предлогам.
Алексей Федяров и адвокат Андрей Золотухин попросили Сандру держать контакт со следователем (с использованием смс в мессенджерах, регулярных звонков, путем визитов в СО, подписания разрешений на выезды к родственникам) — что она и делала.
— Летом Деревягин страстно сетовал ей, что дело «забрали в прокуратуру», и он «никак не может направить его сейчас в суд». Настойчиво предлагал Сандре примириться с потерпевшей: «Тогда суд по-другому будет на тебя смотреть», — рассказывает Алексей Федяров. — Но, выполняя наши рекомендации, Сандра продолжала спрашивать, где её дело. Как следовало из ответов Деревягина, прокуратура совсем распоясалась и дело не отдавала. «Да я сам, если честно, удивлен», — писал он 28 августа. Я (нецензурно) принял его к производству на свою голову, когда было продление, потому что работать некому и сейчас всех псов спустят на меня…Направишь такое дело в суд и будешь доследы получать. Оно мне надо? Все эти вопросы должны руководители разруливать»… 17 октября 2017 года прошел год с возбуждения дела. А Деревягин все продолжал писать, что оно в прокуратуре: забрали и не отдают. Что ж, мы обратились в прокуратуру района. И выяснилось, что еще 15 августа дело приостановлено – внимание: «в связи с тем, что место нахождения обвиняемого известно, однако реальная возможность его участия в уголовном деле отсутствует». Это при том, что обвиняемая звонит, пишет и приходит, просит расследовать дело и направить его в суд! Обвиняемая здорова и бодра, не уехала на войну и не занята в научной экспедиции — она требует предать дело правосудию.
После подготовленной правозащитником Федяровым жалобы возможность участия Сандры в деле неожиданно появилась: 20 ноября следствие возобновили. Однако с тех пор — ни единого допроса. Снова приостановят?
Тем временем защита обвиняемой готовится задать следствию свои вопросы: про то, как ее арестовывали; были ли часы и как приостанавливали дело… Еще — про вранье следователя и фальсификацию приостановления следствия.
Текст: Анна Мелехова
От редакции: все, рассказанное в этом материале Сандрой Фельдман содержится в ее жалобах в прокуратуру.
Источник: Новая газета
