Пришел к нам в «Русь Сидящую» на днях молодой человек, работающий в уважаемой ученой организации. Спрашивал про реформу ФСИН: мол, как и что надо бы сделать. А потом спросил, а кто может оказать сопротивление реформе? Такой основательной реформе, а не косметической, чтобы с переходом ФСИН в гражданское ведомство и демилитаризацией попыток исправления. Стали мы с ним размышлять и перечислять разные влиятельные группы. И знаете, так интересно получилось — давайте я и вам расскажу.
Силовики. Они могут оказать сопротивление чему угодно, но к реформированию ФСИН останутся равнодушны. Среди силовиков ФСИН — низшая каста. Во ФСИН идут обычно те, кого не взяли в ФСБ, МВД, в приставы и выгнали из пожарных. В функциях они особенно не пересекаются, разве что следствию удобно работать с тюремщиками. Показания из арестанта выбить, пресс-хату ему устроить — здесь маленькие тюремные помощники незаменимы. Однако доля граждан, осужденных в особом порядке, неуклонно растет, а принципиальные упрямцы, готовые биться за установление истины, часто находят способы сообщить о выбивании показаний. Чем больше будет упрямцев — тем меньше будет пресс-хат, это очевидно.
Парламент. Там у ФСИН есть свои агенты, но не влиятельные, и их мало. А вот влиятельных сторонников реформирования много. Во-первых, надо же им и законы какие-нибудь принимать, во‑вторых, президентские выборы на носу, а тема безобразий в местах лишения свободы — она очевидная и народная. Ну и, в‑третьих, довольно много бывших коллег нынешних парламентариев уже лично ознакомились с состоянием дел за решеткой. Вон хоть у губернаторов спросите.
Да, губернаторы. Нет такого губернатора, у которого с местным УФСИН были бы хорошие отношения. УФСИН — это обычно государство в государстве, чихать они хотели на пожелания губернатора. А вот если ФСИН станет гражданским ведомством, да будет работать вместе со всей своей дешевой трудовой армией на нужды региона, да если еще предложить согласовывать кандидатуру начальника УФСИН с губернатором или местным парламентом — так это совсем другое дело. Хуже от этого не будет, потому что хуже некуда, а польза быть могла бы. Тогда бы и о ресоциализации голова бы у губернатора и прочих местных властей начала бы болеть.
Бизнес. Мелкий и средний бизнес получат наконец доступ к ресурсам ФСИН, потому что достали уже они всех до печенок и своей коррумпированностью, связанной с «промкой», куда попадают исключительно свои предприниматели, смиренно делящие прибыль между начальником зоны и прокурором по надзору. Чего только стоит знаменитое ФГУП «Калужский», торгующее втридорога залежалым товаром при полном отсутствии конкуренции. Крупный бизнес мог бы тоже получить доступ к ресурсам, но ему это не надо, зато совсем другое дело — банки и просроченная кредиторская задолженность перед ними. Мелкие задолженности можно будет погашать из того, что осужденные будут реально зарабатывать, а не как сейчас, по 200–500 рублей в месяц, а с крупными можно будет разбираться путем получения доступа к осужденному должнику, который сможет нормально заниматься реализацией имущества, а не отдавать его на откуп случайным шакалам.
А Минфин, кстати, может получить дополнительные доходы: растет заработок — растут налоги. И вот еще какая важная вещь: сотрудники ФСИН у нас получают пенсию по выслуге всего через 15 лет службы. А вот в МВД, например — через 25. Это, позвольте спросить, какая такая особо опасная работа у них? Ну да, с преступниками они имеют дело. А мы тут на свободе — с кем? Если у них процент рецидива, то есть брака в работе, до 70 процентов доходит, а по словам одного из замдиректоров ФСИН, и все 83 процента — куда девается рецидив? Да на улицы. В общем, давайте-ка снизим нагрузку на Пенсионный фонд, раз у нас рецидивная преступность выросла в два раза за 10 лет.
Суды. Они тоже вряд ли будут против реформы ФСИН. Могут еще посопротивляться реформе уголовного правосудия (и то вряд ли), но любые реформы нагрузку на суды должны снижать, потому что к судам может быть миллион претензий, но объективно нагрузка у них такая, что врагу не пожелаешь. Упрощение процедуры УДО, реально работающие юридические клиники, особенно в регионах, снижение тюремного населения, декриминализация мелких проступков и особенно «народной» ч. 1 ст. 228 (по факту марихуаны без цели сбыта) — вот эту всю ерунду отбросить, и суды, глядишь, начнут вдумываться в свою и чужую забубенную жизнь.
Есть еще одна группа, которая должна быть заинтересована в реформе, — сами сотрудники ФСИН, если они дадут себе труд об этом задумываться. Работа у них неуважаемая, денег мало, страхов много, социальных гарантий особо нет. Чего терять-то? А профессионалы везде нужны. Переучиться чуток — и на новую работу. Можно в пожарные, а можно пенитенциарную педагогику подтянуть и остаться служить — этапы, тюрьмы и охрану никто отменять не будет. Может, для кого-то это шанс.
Источник: Новая Газета
