Ольга Романова, для Новой Газеты
Так уж вышло, что в эти августовские дни люди вспоминают Советский Союз — и то, как он легко и непринужденно канул в Лету, хотя казалось, что его дряхление и агония будут длиться еще лет пять, а то и десять. Вот прямо как сейчас, когда многим кажется, что Путин и впрямь просидит еще свои 6 лет, а то и 12. Новому буйному поколению часто невдомек, что кто-то боролся, умел бороться и умел смеяться над властными идиотами много лет назад, что старые зэки тоже когда-то были молодыми подпольщиками и что когда-то они тоже делали то, что сейчас называется «Оккупай», — было даже круче, потому что люди шли не на Чистые пруды и не на Баррикадную, а сразу на Красную площадь. Прекрасно понимая, что домой они не вернутся.
Шаля бок о бок с новым поколением на разных митингах, флешмобах и «оккупаях», катаясь с мальчишками-девчонками в автозаках и ночуя в ОВД, я набираюсь от них нового революционного фольклора, прекрасного и упоительного. И вспоминаю свой, еще советский багаж. И тут внезапно обнаружила, что его забыли многие мои ровесники. Даже те, кто слушал БГ в самом начале 90-х, когда он открывал свои концерты песней «Коммунисты мальчонку поймали». Частично напомню. И советую обратить внимание на потрясающие параллели с нашими новыми днями.
Коммунисты поймали парнишку,
Потащили в своё КГБ.
«Ты скажи нам, кто дал тебе книжку,
Руководство к подпольной борьбе?
Ты зачем совершал преступленья,
клеветал на наш ленинский строй?» —
«Срать хотел я на вашего Ленина, —
отвечает им юный герой. —
Пусть мне очередь в лагерь настала,
лагерей и тюрьмы не боюсь.
Скоро стая акул капитала
Растерзает совейский союз.
И свободного общества образ
Скоро всем нам откроет глаза.
И да здравствует частная собственность!» –
он, зардевшись, в лицо им сказал.
Там еще есть два куплета, но я их опущу. Не ради экономии места — согласитесь, песня стоит и мессы, — просто потому, что мы еще не подошли сегодня к тем двум куплетам, обошлось пока. Для тех, у кого нет под рукой интернета, сообщу, что в конце песни парнишка эмигрирует. Равно как и автор, впервые осужденный в 17 лет по ст. 58, — Николай Вильямс. Эти слова были написаны им в 1969 году, а опубликованы в журнале «Континент» в Париже в начале 80-х. Кстати: впервые Николая Вильямса осудили на 7 лет лагерей и 3 года поражения в правах за участие в «Тайном обществе сибаритов», которое сдуру создали первокурсники МГУ с целями лёгкого троллинга, как выразились бы первокурсники МГУ нынешние. Уверена, что и сейчас за такое словосочетание можно получить срок, да и за любое слово по отдельности, в особенности за сибарита. Вошло же в приговор пуссям слово «феминизм» — именно как обозначающее некое преступление. Спасибо судье Сыровой, она вернула мне — и не только мне — праздник 8 Марта, День феминизма. И передайте ей привет от Розы Люксембург и Клары Цеткин, они уже записались в очередь желающих являться ей по ночам в страшных снах с томиком Александры Коллонтай.
Полная необразованность, граничащая с идиотизмом, почему-то исторически присуща нашим стражам законности и нравственности. При этом сами они оказываются от нравственности и законности на максимальном удалении, поскольку не были приучены задумываться над смыслом слов. И вообще над смыслами.
Однако не все. Есть у меня любимейший персонаж, живущий в одном из кавказских государств, раньше бывшем республикой Советского Союза. Назову его дядя Хасик. Дядя Хасик — личность в молодом государстве легендарная. Он человек состоятельный, владеет портами и бензоколонками, а раньше был начальником ОБХСС, причем продержавшийся на этом ответственном посту какое-то рекордное число лет. Дядю Хасика все не просто уважают, а даже любят — и стар и млад. Дядя Хасик очень мудр, он говорит: «Когда я был начальником ОБХСС, у меня было два твердых принципа: не брать последнего и не сажать, когда можешь не посадить. Начальники ОБХСС всегда наживают себе сильных врагов — а я приобрел сильных друзей».
Нашим новым идиотам, занявших место советского дяди Хасика, поучиться бы у него мудрости. Ведь это элементарно, Ватсон: когда нечего терять, тебе никто не страшен. К тому же появляется возможность (а если сажают, то еще и время) подумать о своей биографии и месте в истории, о предназначении и своей бессмертной душе. И тогда человек уже не возвращается в пыльную контору по хеджированию венчурных фондов, не делает карьеру в департаменте почтовых отправлений и не думает справить к зиме новую шубу. Потому что карьера и шуба обесцениваются в его глазах — вернее, в его голове, и на место шубы приходят новые ценности. А именно — свобода и борьба с властными идиотами. А это вам уже не шуба. Это ценность навсегда.
оригинал
