В городе Кинешма в Ивановской области завершается суд над руководителями женской колонии ИК-3, в которой две осужденные погибли во время работы в канализационном колодце. «Русь Сидящая» оказывает юридическую поддержку по этому делу.
В конце июня 2021 года в Кинешме уже несколько дней стояла жара за 30 градусов. В субботу 26-го числа две заключенные ИК-3, Виктория Виноградова и Евгения Фомичева, работавшие ассенизаторами, увидели, что засорился один из колодцев канализации, а из соседних разливаются сточные воды.
Ольга Бендас (признана «Мемориалом» политзаключенной, дочь генерала Следственного комитета Валерия Хомицкого), сидевшая в этой колонии, вспоминает, что канализация всегда работала плохо: «Вонь от люков чувствовалась на расстоянии километра, особенно летом в жару. Во время построения на плацу, а это может быть и полчаса, и час, это было невыносимо. Можно было просто отравиться».
Канализационная сеть ФКУ ИК-3 УФСИН России по Ивановской области введена в эксплуатацию в 1993-1994 годах, состоит из сорока девяти изолированных колодцев, соединенных между собой системой из чугунных, асбестовых и поливинилхлоридных труб диаметром 110, 200 и 250 миллиметров, общей протяженностью 901,6 метров.
Итак, увидев засор, Виноградова и Фомичева попробовали его прочистить. Поняв, что они не справляются, заключенные отправились в дежурную часть колонии сообщить о происходящем.
Как стать ассенизатором
Тут необходимо сделать отступление. Как было установлено во время следствия и суда, трудоустройство Виноградовой и Фомичевой ассенизаторами было незаконным. Есть специальный перечень вредных работ, утвержденный приказом Минтруда (№512н от 18.07.2019), который ограничивает работу женщин во вредных и опасных условиях. В перечень входят «Работы по очистке и ремонту канализационной сети» и «Работы в колодцах, жижесборниках и цистернах, силосохранилищах и сенажных башнях». Точка. Однако руководство колонии не дураки идти против приказа федерального министерства, они проложились бумажкой. 2 июня 2020 года в ИК-3 была проведена оценка условий труда по профессии «Чистильщик канализационных тоннелей и каналов». Результат – на данном рабочем месте для женщин «допустимые условия труда». В ходе следствия было установлено, что эта оценка условий труда была проведена «с грубым нарушением установленных требований».
В тот день ответственным дежурным был начальник колонии Николай Беляков. Выслушав заключенных, он велел связаться с главным инженером ИК-3 Сергеем Куваевым. Именно он отвечает за подобные ситуации и мог бы сам приехать на место в выходной день. Но, как следует из материалов дела, Куваев ограничился устным указанием по телефону, чтобы заключенные спустились в колодец №23 и прочистили его. А это работа в ограниченном замкнутом пространстве с газоопасной средой.
Для таких работ есть четкие инструкции (как известно, все инструкции по технике безопасности написаны чьей-то кровью): необходимы газоанализаторы, маски со сменными фильтрами и страховки, чтобы человека можно было быстро вытащить наверх. Следствие установило, что в колонии были две бензиновые мотопомпы Robin-Subaru, числившиеся за главным энергетиком. Ими можно было прочистить засора, но осужденных к такому оборудованию и близко не подпускали. Есть в материалах дела и справка о наличии в колонии устройства для дистанционного введения троса в канализационный канал. Это устройство тоже «не пригодилось». С собой у Виноградовой и Фомичевой была только лестница и трос.
Надо объяснить, почему вообще Виноградова и Фомичева оказались на своих должностях. Основная работа в ИК-3 – на промке, это швейное производство. Как рассказывает Ольга Бендас, заключенные получают за свой труд около 200 рублей в месяц. На это можно купить пару кусков мыла, или одну пачку прокладок, или одну пачку сигарет. Есть еще рабочие места в котельной, бане, столовой, библиотеке. И на очистке канализации. Там уже платят 800, а то и тысячу рублей в месяц. «У кого вообще нет вариантов “греться” (получать посылки с воли. – К.М.), тем не остается другого выбора: либо умирать с голоду, либо идти купаться в дерьме, – рассказывает Ольга Бендас. – Но такого выбора перед заключенными стоять не должно. Женщины не могут спускаться в люк. Женщины не могут заниматься очисткой канализации».
Обстоятельства смерти
В материалах уголовного дела есть «Акт о расследовании тяжелого несчастного случая», в котором подробно описано происходившее.
В 15:05 Виноградова и Фомичева открывают колодец №23, он единственный из соседних колодцев не был затоплен. Глубина колодца 3,5 метра. Заключенные по очереди спускаются в него и тросом пробивают засор, пока Виноградовой не становится плохо. Фомичева за руку вытаскивает ее наверх (напомню, что обе работали без страховки). В 15:42 мимо проходит заключенная Алена Денисова, она работала кочегаром в котельной. Денисова видит, как Фомичева снова лезет в колодец и теряет там сознание. В 15:45 Денисова спускается в колодец помочь Фомичевой, а Виноградова бежит за помощью в дежурку.
В 15:47 из дежурной части вместе с Виноградовой на место прибегает Елена Сорокина, исполняющая обязанности дежурного помощника начальника колонии. Еще через две минуты подбегает старший инструктор-кинолог Алексей Кондратьев. Они видят, что Денисова тоже потеряла сознание и лежит на дне колодца. Сорокина бежит докладывать в дежурку, а Кондратьев лезет за женщинами в колодец и тоже теряет сознание. Звонок на единый номер вызова экстренных служб поступает в 15:58.
Спасатели достали Алексея Кондратьева живым, в состоянии средней степени тяжести. Смерть Алены Денисовой и Евгении Фомичевой скорая диагностировала в 19:37, причина – отравление канализационными газами.
У Виктории Виноградовой фельдшером колонии было диагностировано легкое отравление, уже через неделю она вышла на работу. Это важная деталь: впоследствии, уже во время суда, Виноградову лишили статуса потерпевшей на том основании, что был причинен «легкий вред здоровью».
Следствие и суд
Уголовное дело было возбуждено по статье «Халатность» (ч.3 ст. 293 УК РФ, максимальная санкция 7 лет лишения свободы). В ходе следствия статья была «перебита» на более легкую – «Нарушение требований охраны труда» (ч. 3 ст. 143 УК РФ, до 5 лет колонии). То есть, с точки зрения следствия, это – преступление, совершенное в форме неосторожности. Следствие продолжалось несколько месяцев, суд по этому делу тянется до сих пор.
На скамье подсудимых начальник ИК-3 Николай Беляков, главный инженер Сергей Куваев и начальник отдела коммунально-бытового, интендантского и хозяйственного обеспечения Дмитрий Лисовский (все должности названы по состоянию на день трагедии). Никто из них своей вины не признает. По версии подсудимых, осужденные без ведома руководства сами нарушили требования охраны труда.
Адвокат Оскар Черджиев на процессе представляет сестру Евгении Фомичевой Елену (признана потерпевшей по делу). Черджиев называет версию обвиняемых примитивной: «Они говорят, что никто не давал заключенным прямого распоряжения чистить эти колодцы. Они якобы по собственной инициативе туда пошли. Хотя им же кто-то выдал ключи от колодцев, лестницу и трос». Адвокат подчеркивает, что ни один осужденный не будет заниматься грязной работы по собственной инициативе, тем более почти что за бесплатно. «Кроме того, заключенные должны находиться под постоянным наблюдением 24/7, – продолжает адвокат Черджиев. – Даже если принять во внимание версию подсудимых, сотрудники колонии должны были увидеть, что заключенные нарушают режим, их должны были остановить».
Елена Фомичева, сестра Евгении Фомичевой, побывав на суде, рассказывает, что она не понимает, как подсудимые могут сваливать вину на погибших: «Бог накажет за слова, что погибшие сами виноваты. Принцип бумеранга в жизни никто не отменял».
Виктория Виноградова, Алена Денисова и Евгения Фомичева
Виктория Виноградова была осуждена 30 декабря 2020 года по статье «Умышленное причинение легкого вреда здоровью» (ч. 2 ст. 115 УК РФ), с учетом предыдущего приговора получила 5 лет и два месяца. В материалаха дела указано, что она не замужем. У Виктории трое детей, она лишена родительских прав.
30 июня 2021 года, уже в статусе потерпевшей Виноградова сообщала на допросе, что чувствует себя хорошо. Помощь она получила в фельдшерском пункте колонии, там и был установлен «легкий вред здоровью». Как уже было сказано выше, позже это позволило лишить Виноградову статуса потерпевшей.
Ольга Бендас во время своего заключения в ИК-3 была с Виноградовой в одном отряде. Уже освободившись, Бендас писала в прокуратуру, связывалась с областной общественной наблюдательной комиссией, требуя, чтобы Виноградову, как свидетеля по уголовному делу, перевели в другую колонию: «Вика мне писала, что она готова быть этапированной куда угодно, жаловалась, что в ИК-3 ей жизни не дают. Вызывают на ковер и объясняют, как вести себя в суде, отчитывают за переписку со мной». Из прокуратуры приходили отписки. А в последние три месяца письма ни Виноградовой, ни от нее на волю не доходят.
«Вика такая же, как все эти несчастные терпилы: тихая, скромная, безотказная, – рассуждает Ольга Бендас. – Куда ее послали, туда она и пойдет. Голову не поднимала. Она рассчитывала на УДО, говорила, что у нее трое детей, ей надо возвращаться и восстанавливать родительские права».
Про Алену Денисову известно, что она сидела за убийство своего мужа. На воле у нее остались двое детей 1999 и 2004 года рождения. Денисова была лишена родительских прав.
Евгения Фомичева села за кражу. На свободе у нее есть ребенок, которого органы опеки отобрали сразу после рождения. За пять лет до своей смерти Фомичева пережила страшную трагедию. Она была из проблемной семьи, рано осиротела, прошла детский дом. Все произошло в Рыбинске, где Фомичева жила в маленьком деревянном доме. К тому моменту у нее было двое детей, девочка полутора лет и четырехлетний мальчик. Сама Фомичева была беременна третьим ребенком. В тот день она выпивала со своим сожителем, а когда отлучилась в магазин, вспыхнул пожар. Детей спасти не удалось, сожителя отправили в больницу с обширными ожогами.
Сестра Евгении Фомичевой Елена говорит, что если бы не эта трагедия, и ее родственница, и Алена Денисова могли выйти на свободу и исправиться, что-то бы в их жизни поменялось: «Не хочется, чтобы у читателей сложилось такое мнение, что они такие плохие, туда им и дорога. Они вообще-то люди, у них вся жизнь была впереди».
Кирилл МИХАЙЛОВ
