Репортаж из Зоологического суда, где полицейские и судебные приставы уже почти перешли на сторону добра
«А вы на гражданское дело или на уголовное?» — спросила меня дама в большой очереди на вход в Пресненский суд. «Я на политическое, здесь за антивоенные выступления судят в зале № 24». Дама пришла на слушания в соседний зал — и, кажется, втянулась-таки в борьбу за мир. Ну еще бы.
Пресненский суд (больше известный как Зоологический) сиял, как бал выпускников Итона. Здесь были два доктора востоковедения из РГГУ, один известный правозащитник, драматург, журналист, искусствовед и много другой интересной публики, с очевидным уклоном в профессорско-преподавательский состав высшей школы. Посередине широкого вестибюля на четвертом этаже суда стоял одинокий юный полицейский в шапке, по прямой школьной челке начали стекать струйки пота. Он был один, его было жаль, он озирался в поисках нарушений правопорядка, но люди вокруг были доброжелательны, они знакомились друг с другом, они доставали гаджеты и показывали что-то очень занимательное, они были вежливы и бесконечно чужды этим стенам.
Внезапно у входа в вестибюль началась легкая свалка: другой полицейский, офицер из Пресненского ОВД, привел новую партию подсудимых — задержанных накануне за антивоенные выступления таких же интеллигентов, прости Господи. Двое судебных приставов бросились оборонять дверь вестибюля: «Ты рехнулся? Ты куда их ведешь, телятина?» — «Да на суд я их веду, им суд здесь назначен, вы чё орете, мужики?!» — «Уводи давай, куда хочешь уводи, куда их тут?» Судебные приставы были в своем репертуаре, офицер полиции явно был потрясен столь грубым нападением коллег — на своего, как ему казалось. Но здесь суд, здесь ни у кого нет своих. При условии, если ты не свой по другому праву. Не по тому, который закон.
Новую группу прибывших на суд в автозаке увели в вестибюль на третий этаж, и картина «ОккупайСуд» приняла свой законченный вид. На четвертом этаже самая большая группа граждан ждала своей очереди у судьи Ирины Зубовой — еще год назад она была мировым судьей, судила, штрафовала и упекала на сколько-то суток Навального, Удальцова и меня заодно, теперь она делает то же самое в другом статусе, и ей давно уже все по барабану — я знала ее через общих знакомых милой, пытливой девочкой, но шли годы, смеркалось. Ей и правда теперь все равно, она — конвейер, который думает о пенсии в 60 тысяч рублей в месяц и о зарплате, которую в других местах еще надо отработать головой и сердцем, а здесь не надо. Жаль, хорошая была девочка, с мечтами, с позицией, с мозгами, и внешне ничего себе — куда ж только делось все, а главное, зачем?
На третьем этаже офицер из Пресненского ОВД вольготно разместил бивуак из задержанных борцов за мир, которых приставы не пустили на тот этаж, где их собирались судить. Посетителей к ним особо не допускали, но через стеклянные двери вестибюля третьего этажа отлично было видно — а главное, слышно — чем занимались эти граждане: конечно, они агитировали за мир во всем мире сотрудников полиции, судебных приставов и случайных посетителей присутственного места. Агитируемые поддавались легко и приятно: живя в крепком информационном студне с хреном, они откликались на логику мира, дружбы и благополучия именно так, как и полагается человеку разумному.
Второй этаж зоологического капища вопиюще пустовал, зато на первом кипела жизнь: выстраивалась очередь в туалет, в середине зала обнимали красивых жен и подруг вновь прибывшие из ОВД задержанные (и один из них был подозрительно похож на Джорджа Лукаса, только моложе и раза в два крупнее, так что сходка на первом этаже неуловимо стала напоминать церемонию вручения «Оскара»). И тут вдруг я увидела буфет.
Зрелище буфета меня поразило, ибо его на моей памяти в Зоосуде не было никогда. Внутри ничего интересного, кроме вывески «ИП Брунов А.А.». Хорошо зная нравы Зоосуда и его председателя, товарища Найденова, и тестя его из Верховного суда, товарища Соловьева (оба с Кубани), я сфотографировала вывеску Брунова А.А. и запостила в твиттер — может, знает кто, что за везунчик смог сделать свой маленький гешефт в столь непростом месте. А потом я весь день принимала ссылки из налоговых органов и арбитражных судов всей нашей необъятной Родины, где отметился сей удивительный персонаж, стоявший на налоговом учете в городе Ессентуки. К тому же на стенах заведения общественного питания Зоосуда отсутствовали необходимые данные предпринимателя Брунова А.А. про лицензию и прочие мелочи жизни, ну да не будем придираться к судьям по таким мелочам.
Разумеется, всех задержанных осудили, навыписывали штрафов, а еще группу граждан осудить не успели, и их снова отвезли ночевать в кутузку — судья-то, чай, не железная. «Товарищи провожающие, освободите помещение!» — ласково вещал нам дядя Степа, уже практически перешедший на сторону добра. Тем временем уже обжившиеся в спецприемниках в Мневниках и на Симферопольском сообщали, что у них мест уже нет, так что все решения были предопределены — это ж не тюрьма, где к нарушениям труднее привлекать внимание. Было понятно, что всех, кого не успели осудить, в ночи отпустят с миром — что и случилось. Некуда их, понахватали профессуру, они ж всю полицию перепортят.
И все поехали на суд к ставшему за день легендарному гражданину Решеткину, который так и не сказал своего имени, но ему в ОВД дали вот такое, как крепостному, под ним и осудили в российском суде на 10 суток.
