Только что утвержденная Госдумой амнистия по экономическим преступлениям оставляет смешанные чувства.
С одной стороны, как не порадоваться за каждого из тех без малого трех тысяч человек, на которых, по данным представителя президента в Госдуме Гарри Минха, непосредственно распространяется режим амнистии, а также еще за несколько тысяч предпринимателей, которые в принципе могут рассчитывать на то же самое, если добьются переквалификации своего дела на прописанные в постановлении пункты. Притом что наша власть не слишком щедра на милость к падшим, эти люди получили настоящий подарок и реальный шанс изменить свою судьбу к лучшему.
С другой стороны, проявленное в данном случае редкое государственное милосердие ― это лишь капля в море ничем не оправданной жестокости.
Хотя официальная статистика Федеральной службы исполнения наказаний свидетельствует, что по 40 статьям Уголовного кодекса, относящимся к предпринимательской деятельности, в 2012 году отбывали наказание лишь две тысячи заключенных, по оценкам авторитетных правоведов, в местах лишения свободы сегодня находится не менее 100 тысяч узников, осужденных за экономические преступления. Несколько тысяч человек ― это совсем негусто и по сравнению с миллионом заключенных, чья участь была облегчена в ходе проведенных начиная с 2000 года предыдущих семи амнистий. К тому же, как и ожидалось, такие знаковые для общества фигуры, как Михаил Ходорковский и Платон Лебедев, уже проведшие в заключении десяток лет, как нарочно, остались вне государевой милости.
С одной стороны, в нашей политической системе, как известно, чрезвычайно важны сигналы. Посвятив специальную амнистию осужденным по экономическим преступлениям, власть послала недвусмысленный сигнал, что не видит особой опасности в данной категории правонарушителей и готова по-другому смотреть на степень их вины не только в прошлом, но и в будущем.
С другой стороны, отношение государства и его силовой составляющей к бизнесу как таковому не меняется. Не случайно глава «Роснефти» Игорь Сечин заявил в кулуарах Петербургского форума, что бизнесмены, претендующие на амнистию, должны признать вину или подать прошение о помиловании. Это совершенно четкий сигнал, что само государство вины своей или своих слуг признавать ни в коем случае не желает и не собирается менять сложившиеся практики. Легко предположить ― поскольку уголовное преследование предпринимателей является хорошо отработанным инструментарием для отъема собственности, ― что опустевшие было камеры и нары быстренько будут заполнены новыми жертвами произвола. В этом смысле нынешнюю амнистию, несмотря на все ее безусловные гуманитарные плюсы, можно сравнить с попыткой вычерпывать ведром воду на судне, которое идет ко дну с открытыми кингстонами.
С одной стороны, эта амнистия могла вообще не состояться, потому что изначально сама идея как сырая и непроработанная оказалась фактически отвергнутой в конце мая Владимиром Путиным на встрече с представителями бизнеса. Тем не менее на следующем витке обсуждения власть продемонстрировала определенную гибкость и пошла навстречу предпринимательскому сообществу: вскоре проект соответствующего постановления был одобрен в Кремле и представлен в Госдуму для оперативного рассмотрения и принятия.
С другой стороны, амнистия мыслилась ее инициаторами не в качестве самоценной и изолированной акции, а как решительная мера по налаживанию вконец разрушенных отношений между государством и бизнесом, как первый шаг на пути восстановления нормального инвестиционного климата в стране. Излишне долго рассуждать о том, что с этой точки зрения объявленная амнистия не достигла своей цели.
И напоследок немного свежей статистики: по официальной информации Госкомстата о структуре ВВП в первом квартале 2013 года, инвестиции сократились на 12,2%, в то время как год назад был зафиксирован рост на 7,5%. За тот же первый квартал бегство капитала из страны составило почти 26 млрд долларов, во втором квартале темп эмиграции денег, по всей видимости, ничуть не замедлился, что по итогам 2013 года угрожает превышением немаленького прошлогоднего показателя (54 млрд долларов).
Государство не хочет амнистировать бизнес, а тот, в свою очередь, не желает амнистировать коррумпированное и жестокосердное государство. И выход из этого порочного круга без настоящей, а не имитационной амнистии за экономические преступления невозможен.
