2 мая 2010 года мой сын Петр Дмитриев попал в аварию. Он ехал по Новорижскому шоссе со своей сестрой, был поздний вечер и шел дождь. Вдруг автомобиль занесло в дождевую колею, Петр не справился с управлением и машину развернуло. Они остановились на дороге, включили аварийку, но в него врезались по очереди вторая и третья машины. Сын попал в реанимацию, так же как и пассажиры второй и третьей машины. Пожилая пассажирка из второй машины в результате аварии через 11 дней умерла.
Сначала Петр был потерпевшим, а потом, через 4 месяца, следователь внезапно объявил, что он входит в ранг подозреваемых. После чего, показания всех участников ДТП резко изменились против нас, начались лжесвидетельства. Мы тут же наняли адвокатов. Процесс длился 3,5 года. Из прокуратуры дело три раза возвращали на доследование. Судьей в нашем деле был Сергей Шаповалов — известная личность, друг банды Цапкова, он был судьей в Кущевке в то время, когда они там держали все в кулаке. Множество его процессов были позднее пересмотрены. Так получилось, что потом он оказался в подмосковном Красногорске, где наше дело и слушалось.
В итоге, моему сыну дали два года колонии поселения по ч. 3 ст. 264 УК РФ — «нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека». Прокурор во время заседаний к нашему адвокату подходил с предложениями: «Пусть Петя признает вину, тогда мы дадим ему «условно». Просил за это 400 тыс. руб. Мы вину не признали и отказались от сделок. Сторона обвинения требовала от Петра выплаты 2 млн рублей ущерба, но это выделили в отдельное судопроизводство. Потерпевшие так этот гражданский материальный иск и не заявили, что подтверждает наше убеждение в том, что им не нужны были деньги, а нужно было просто с себя снять ответственность. Если бы осудили не Петю, то скорее всего женщину, которая на него наехала — у нее и у пассажиров был алкоголь в крови, это все есть в материалах дела.
За те 3 месяца, пока Петр сидел, у него родился ребенок. Мы пытались подать на условно-досрочное освобождение, но его отклонили. Недавно его освободили по амнистии. Причем мы 2 месяца ждали, когда она заработает. Из колонии амнистии подлежало 48 человек. Получилась странная ситуация: 6 мая на утреннем подъеме шестерым сказали, чтобы они вещи собирали и матрасы сдавали, но на контрольном пункте их не выпустили, хотя все документы были готовы. Их выпустили только 11 июня. Я была у начальника колонии — я даже видела эту стопку папочек с документами подписанными. И мы, и все другие родственники жаловались и в УФСИН, и в прокуратуру, и «Русь сидящая» во все инстанции сигнализировала. До сих пор неясно, по какому праву с ними так поступили.
Эта история, конечно, закалила нас в жизни, но мы вполне могли бы обойтись и без этой закалки. Петя — уникальный специалист, вирусолог. Он занимается проблемами СПИДа и геппатита. Конечно, после всей этой истории мало шансов, что он останется в стране. У него есть предложения по работе из других стран — одно из них он, скорее всего примет.
Источник: Rus2Web
