Один из лучших выпускников юридического факультета РАНХиГС Александр Эйвазов устроился на работу в Октябрьский районный суд Петербурга. Молодому человеку тогда было 22 года, он хотел работать судьей и место выбирал осознанно — чтобы изнутри посмотреть, как работает судебная система.
Уже в конце октября 2016 года Александр работал секретарем судебных заседаний у судьи Ирины Керро. А через два месяца, в декабре, уволился по собственному желанию. Тогда же он написал заявление на имя председателя Верховного суда РФ Вячеслава Лебедева о том, что в Октябрьском районном суде нарушаются нормы Трудового кодекса, Кодекса судейской этики, УПК и других нормативно-правовых актов. Также Александр изложил претензии к судье Керро, с которой он работал. Всего Эйвазов написал больше 80-ти жалоб.
В середине января в квартиру Александра ворвались двое полицейских и заместитель председателя Октябрьского районного суда Эльвира Вайтекунас. Они требовали, чтобы молодой человек подписал задним числом один из протоколов, который он вел, но не закончил, так как был на больничном, а потом уволился. Александр рассказал, что судья Керро вынесла решение без протокола (это незаконно).
Речь идет о деле муниципального депутата Тимофея Кунгурова. Дело Кунгурова слушалось в Октябрьском суде больше года, и секретари судебного заседания неоднократно менялись. По словам адвоката Александра, Ивана Павлова, молодой человек вел протокол заседания по этому делу только один день — 15 ноября. Потом Александр заболел и отдал судье ту часть протокола, которую готовил. В суд Эйвазов больше не возвращался, через месяц уволился.
В февраля 2017 года на Александра Эйвазова завели уголовное дело по ст. 294 УК («воспрепятствование осуществлению правосудия»), Александра объявили в розыск. В мае 2017 года в его квартире прошел обыск.
— Насколько я знаю, там даже не было постановления суда на проведение обыска, — комментирует адвокат Александра Эйвазова Даниил Семенов. — То есть формально сотрудники правоохранительные органов свои действия никак не санкционировали.
Задержали Александра 22 августа в Сочи. Александр скрывался, он избавился от телефона и всех сим-карт. Сотрудники правоохранительных органов вычислили молодого человека по планшету, который он возил с собой. В тот же день Александр был арестован: мера пресечения избиралась в спешке, на ночном заседании Ленинского районного суда — итого два месяца ареста.
— Если честно, я практически не сомневаюсь в том, что Эйвазова оставят под арестом, — сказал адвокат Даниил Семенов за 15 минут до начала судебного заседания по продлению. — Просто там все очень против него настроено. Насколько я понял, это был прямой заказ, было дано четкое указание районным судам. Изначально, в августе, когда на ночном заседании избиралась мера пресечения, был составлен не соответствующий действительности протокол. В протоколе этого заседания появилась много того, чего Эйвазов не говорил и, соответственно, исчезло то, что говорил. Так что, думаю, арест продлят, хотя, конечно, бывают всякие чудеса.
Сегодня, 19 октября, Ленинский районный суд продлил Александру Эйвазову арест еще на месяц — до 22 ноября. Сегодня же Александру исполнилось 23 года.
«…Вы не поверите, но пока меня не заточили в «Кресты», я не ожидал, что настолько много людей по сфабрикованным делам тут сидят. Я оказываю, насколько в моих силах, им правовую помощь…» — цитирует строки из письма Александра Эйвазова адвокат Иван Павлов на своё странице в Фейсбуке.
В СИЗО проблемы у Александра начались сразу. Вернее, ему их «организовали». У Александра астма. Это значит, что ему нужны специальные медикаменты, врачи и условия, которых в СИЗО нет.
Когда у Александра в изоляторе начались приступы астмы, он начал обращаться за медицинской помощью. Не получив ее, он начал писать заявления на оказание медицинской помощи, потом на оказание медицинской помощи врачом пульмонологом, потом заявления на имя начальника СИЗО. По словам адвоката Александра, на сегодняшний день медицинскую помощь молодому человеку так и не оказали.
— Ему назначали препараты, которые ему не очень подходят, и выдавали их — и то с задержкой. Но тех препаратов, которые ему были необходимы, в следственном изоляторе не было. Когда он начал писать заявления, его начали выводить к врачу — там их два: просто врач и педиатр (в чем между ними разница, я не знаю), — но не без проблем, — рассказывает Даниил Семенов. — Насколько я знаю, его лекарства, которые он обычно принимает, ему в СИЗО не пропускают.
Даниил Семенов также подавал заявление на оказание его подзащитному медицинской помощи — это было месяц назад. На сегодняшний день все, что сделали сотрудники СИЗО, это ознакомили Александра с заявлением защитника.
Нельзя сказать, что на заявления и жалобы Александра администрация никак не реагировала. Потому что на молодого юриста снова начали давить — теперь требуют, чтоб он отказался от своих заявлений и написал, что у него нет претензий к администрации СИЗО.
По закону работники суда (как и любые сотрудники правоохранительных органов) должны содержаться в камере безопасного содержания (БС), отдельно от остальных заключенных. После того, как Александр начал писать жалобы, из камеры БС, его перевели в обычную камеру.
— Оперативники специально оказывают на Эйвазова давление, то и дело переводя его в разные камеры. 9 октября, например, во время очередного перевода в другую камеру, его посадили в «стакан» («Стакан» — маленькая камера (0,5*0,5 метра, иногда меньше), которую используют как транзитную зону во время переводов из камеры в камеру или из камеры в автозак и т.д.). Сотрудники СИЗО ему прямым текстом говорят: «Скажи, что тебя все устраивает, и что все, на что ты жаловался, неправда. И мы тебя обратно в нормальную камеру БС переведем». Если он продолжит жаловаться, то его снова будут кидать и камеры в камеру. Это довольно популярный способ оказания давления, — поясняет Даниил Семенов.
В медосвидетельствовании Эйвазову отказывают, но недавно провели психолого-психиатрическую экспертизу. Защита Александра считает, что это очередной способ оказания давления на молодого человека, так как по подобным преступлениям такая экспертиза, как правило, не проводится. Александ Эйвазов рассказал, что врачи-эксперты не представились (должны были) были в курсе его уголовного дела и задавали вопросы по существу — что прямо запрещено законом. Эксперты не должны знать что-либо о деле заключенного. Один из экспертов, по словам Эйвазова, «Анатолич» , во время проведения экспертизы заявил, что секретарь не является сотрудником аппарата суда.
Обычно психолого- психиатрическая экспертиза направлена на выявление психических заболеваний, которые могли повлиять на поведение обвиняемого во время совершения преступления.
В свои 23 юрист Александр Эйвазов уже опубликовал несколько своих научных работ — в том числе и в иностранных журналах.
Дело Александра Эйвазова — первый и единственный случай в судебной практике, когда по ст. 294 УК избирают меру пресечения — заключение под стражу. Это также первый случай, когда дело по этой статье возбуждается в отношении сотрудника суда.
Текст: Светлана Осипова
