По сравнению с 2012 годом смертность заключенных в СИЗО в прошлом году увеличилась на 3%, а в колониях — на 9%. Если в 2012 году общее число погибших в СИЗО составило 445 человек, то в 2013 году умерли уже 460 человек. В исправительных колониях в 2012 году скончались 3462 осужденных, а в 2013 году смертность составила уже 3782. В Генпрокуратуре ухудшение статистики связывают с отсутствием в местах лишения свободы качественной медпомощи. Однако правозащитники утверждают, что смертность за решеткой выросла не только от заболеваний, но и от насильственных преступлений.
Последнее громкое убийство произошло в Башкирии. Следственный комитет республики возбудил уголовное дело в отношении сотрудников колонии № 3, подозреваемых в убийстве 27-летнего осужденного Станислава Алендеева. Заключенный Алендеев отбывал пятилетний срок в Пермском крае в колонии № 30, но в прошлом году эта колония попала в список 170 учреждений, подлежащих расформированию из-за сокращения штатов сотрудников. Всех осужденных должны были распределить по другим учреждениям, а сотрудников либо уволить, либо перевести на другие места работы. В июле 2014 года Алендеева этапировали в башкирскую колонию № 3. До конца срока ему оставалось сидеть всего два месяца.
— 11 июля 2014 года Станислава вместе с семью другими заключенными привезли на «тройку», но в своей новой колонии он пробыл всего три часа, — рассказывает член Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Башкирии Зиля Булатова. — Сотрудники во время приемки этапа его жестоко избили до такой степени, что его сразу же пришлось увезти в тюремную больницу, где спустя 10 дней он скончался.
По словам правозащитницы, первоначально смерть Алендеева сотрудники ФСИН попытались представить как несчастный случай. Но характер травм был таким, что скрыть насильственную смерть было невозможно.
— Тело заключенного было похоже на один сплошной синяк, — говорит Булатова. — Он просто был весь синий, сломаны ребра. Такое впечатление, что живого человека просто кинули в мясорубку и перемололи.
Теперь, по ее словам, сотрудники колонии уверяют, что Алендеев сам напал на них, находясь в невменяемом состоянии. В итоге они вынуждены были применить против него спецсредства — газ «Черемуху» и резиновые дубинки. Однако осужденные, прибывшие в колонию вместе с ним, уверяют, что никакой агрессии к тюремщикам Алендеев не проявлял, его просто увели в сторонку и жестоко избили.
По версии следствия, избивал резиновой дубинкой погибшего осужденного инспектор отдела безопасности Андрей Угланов. Пока он по делу проходит в качестве подозреваемого и находится под домашним арестом. Второй надзиратель Александров, который якобы держал заключенного в момент избиения, имеет пока статус свидетеля.
В показаниях сотрудников ФСИН содержится много нестыковок. Пролить свет на случившееся могли бы записи с видеокамер — по закону приемка этапа должна фиксироваться на камеры. Однако начальство 3-й колонии до сих пор не предоставило следствию записей. Более того, у всех надзирателей также должны были быть включены видеорегистраторы, которые они обязаны носить на форме. Но они в момент приемки этапа также были выключены.
— Мне кажется, что сейчас рядовые сотрудники ФСИН могут взять всю вину на себя, чтобы отмазать от уголовного преследования вышестоящее начальство, — рассуждает Булатова. — Ведь на самом деле каждый этап в колонию встречают не только простые надзиратели, но и начальник отдела безопасности и замначальника колонии по оперативной работе, а также дежурный по колонии. Возникает вопрос, а где находились все эти офицеры?
Акт на применение спецсредств, который составили сотрудники, тоже выглядит очень странно. Подпись под ним стоит только дежурного по колонии офицера. Хотя под ним должны были расписаться и вышестоящие начальники, замечает информированный собеседник, близкий к расследованию.
Член Общественной наблюдательной комиссии Башкирии Альмира Жукова говорит, что убийство Алендеева — далеко не первое преступление, совершенное башкирскими тюремщиками.
— Местные колонии уже давно превратились в пыточные лагеря. В 2012 году тюремщики убили заключенного Сергея Лазько, дело возбудили только после многочисленных жалоб правозащитников. В 2013 году в колонии был убит еще один заключенный. В этом году — Алендеев, — отмечает Жукова. — Но это только те случаи, о которых стало известно правозащитникам. Множество преступлений и непонятных смертей так и остаются не расследованными.
Член Совета по развитию общественного контроля при Государственной думе РФ Владимир Осечкин согласен с Жуковой.
— Вот уже более 2 лет подряд происходящее в башкирских колониях шокирует даже видавших виды правозащитников и экспертов. Ни в одном другом территориальном управлении ФСИН не убивают с такой регулярностью осужденных, причем в отношении руководителя ГУФСИН Башкирии не принимается никаких мер, — возмущается Осечкин. — Пытки в Башкирии пора остановить, и об этом в сентябре мы будем говорить в Госдуме и Общественной палате.
По его словам, в этом году в целом ряде регионов наблюдается всплеск заявлений о насилии и применении спецсредств — как со стороны сотрудников администрации, так и самих осужденных. Эксперт связывает это с тем, что в этих регионах сотрудники ФСИН препятствуют доступу в колонии членам ОНК, а значит — и общественному контролю.
— Челябинск, Башкирия, Карелия, Саратовская область, Красноярский край — это те регионы, где нормально не работают ни прокуратура, ни служба собственной безопасности ФСИН, — поясняет Осечкин. — Правозащитников тоже зажимают. Хотя надо брать пример с Москвы. Здесь члены ОНК имеют реальный доступ во все СИЗО, вся информация о посещениях сразу же выкладывается в соцсетях и СМИ, и теперь никто уже дубинкой не замахивается на заключенных.
По мнению правозащитников, всплеск насилия в колониях связан также и с сокращением их численности. В ближайшие 2 года тюремное ведомство должно расформировать более 100 своих учреждений, а осужденных распределить из этих колоний по другим тюрьмам. Когда в 2010 году по приказу экс-директора ФСИН Александра Реймера «первоходов» (впервые осужденных) стали отделять от рецидивистов, по российским тюрьмам прокатилась волна бунтов и преступлений. Сейчас по всей стране снова идет «великое зэковское переселение», а значит, и столкновение интересов разных групп осужденных, а также сотрудников ФСИН.
Так, 27 августа 2014 года в массовой драке, произошедшей в Новомосковской колонии Тульской области, был убит 31-летний заключенный. По данным источников во ФСИН, в драке участвовали более 30 заключенных, среди которых были и недавно этапированные из других учреждений.
— Все зачинщики драки установлены и изолированы, — заявили «Известиям» во ФСИН. — В колонии работает комиссия центрального аппарата, которая выясняет причины инцидента.
Как уже установила прокуратура Тульской области, в ИК-6 Новомосковска, где и произошло убийство, ни оперативная, ни режимная работа сотрудников не проводилась должным образом. Проверка показала, что личная безопасность осужденных не обеспечивалась, а нарушения порядка не выявлялись и не предупреждались. Прокурор Тульской области уже внес в адрес руководителя начальника Тульского УФСИН представление об устранении выявленных нарушений закона, вплоть до увольнений сотрудников их допустивших.
Адвокат Александр Островский считает, что одних увольнений мало — должно быть и уголовное преследование.
— Так называемые секции дисциплины и правопорядка, когда руками осужденных администрация расправляется с неугодными зэками, уже несколько лет как официально запрещены, но практика показывает, что они по-прежнему действуют, — замечает Островский. — И если их не пресекать на корню, то рост насильственных преступлений не остановить.
