«Деловой Петербург»
ТАТЬЯНА ГЕРОНТЬЕВА,
генеральный директор ООО «Интер Финанс»
Статья: 159 ч. 4 («мошенничество») УК РФ.
В чем обвинили: в хищении 100 млн рублей, украденных у различных людей под предлогом инвестиций в «высокодоходные проекты компаний». Защита указывает, что обманули как раз Татьяну: она сама обратилась в полицию с просьбой помочь в поиске недобросовестных контрагентов. Однако, по ее словам, контрагенты откупились, и Татьяна с партнерами из потерпевших превратились в подозреваемых.
Наказание: 18 октября 2011 года приговором Останкинского суда г. Москвы приговорена к 7 годам лишения свободы.
Информация на зону поступает избирательно и дозированно.
Об амнистии знаем лишь в общих чертах, но очень ждем ее. Это наша единственная надежда на справедливость. В правосудие не верим, все надзорные жалобы рассматриваются формально. За редким исключением, все они остаются без удовлетворения.
Амнистия — спасение для многих невиновных. Ст. 159 УК РФ стала настоящей кормушкой для предпринимателей. Практически на любого можно сфабриковать уголовное дело без всяких доказательств. Используя набор типовых фраз. Суды относятся формально и к рассмотрению самих дел, и в дальнейшем к рассмотрению жалоб (кассационных и надзорных).
Приговоры слово в слово повторяют обвинительные заключения, как будто дело в суде и не рассматривалось. Коррупция — на всех стадиях ведения уголовного дела. Добиться положительного решения (справедливого) можно только за деньги. Ждем и надеемся на амнистию. Невинно сидящих по статье «мошенничество» гораздо больше, чем действительно виновных.
И, как говорила Екатерина II: «Лучше освободить двух виноватых, чем держать в темнице одного невиновного». Милосердие не бывает чрезмерным. В правосудие не верим. И таких, как мы, много. Я юрист. Читала много приговоров осужденным, находящимся со мной вместе. 80 % из дел — чистая фальсификация. Ужас.
Никакой гуманизации мы, осужденные, не ощущаем. Система наказания через содержание людей в зонах неэффективна. Она только калечит людей физически и морально, растлевает молодых, ожесточает и уродует людей, особенно при больших сроках лишения свободы. В Гражданском кодексе РФ есть все необходимые нормы для решения всех вопросов в сфере предпринимательства. А Уголовный кодекс лишь отнимает возможность возместить причиненный ущерб.
КОНСТАНТИН СОНИН,
председатель совета директоров ОАО «Ярославский завод «Красный Маяк»
Статьи: 159 («мошенничество»), 174 ч. 1 («легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества») УК РФ.
В чем обвинили: в незаконном завладении акциями ОАО «Ярославский завод «Красный маяк». Однако защита указывала, что все процедуры были проведены по закону.
Наказание: 9 сентября 2011 года приговором Замоскворецкого суда г. Москвы приговорен к 5 годам условно.
Я против амнистии. Я не разделяю точку зрения Бориса Титова, что амнистия улучшит активность и интенсивность предпринимателей. Давайте подумаем, кто может попасть под амнистию. Если это профессиональные жулики, то они либосбегут к своим капиталам, либо будут потише работать. Кто пострадал незаконно, те вряд ли будут снова заниматься предпринимательством. Титов просто себе зарабатывает политические очки. Да, есть предприниматели, которые реально сидят, и для них амнистия — это возможность выйти на свободу. Но я выступаю против того, чтобы их амнистировать. Я за то,
чтобы пересмотреть их дела. Нужно положение, чтобы по экономическим статьям или по делам, где было много нарушений, был пересмотр. Для этого надо создавать особые подразделения судов, которые и будут заниматься этими делами. Если человек ни за что в конкурентной борьбе получил 5 лет за преступление, которого не совершал, ему будет обидно получить амнистию, а не пересмотр приговора.
Амнистия с точки зрения морали может много кого обидеть. С точки зрения практики уже осужденные люди вряд ли вернутся в бизнес. А если их оправдают, они получат компенсации, то будет шанс, что они еще чем–то займутся. Без снятия этого пятна людям будет тяжело жить. Я сам продолжил заниматься тем же самым. Получил условный срок, вернул активы. Работаю, плачу налоги, потихоньку даю на благотворительность средства. Если бы скандала вокруг меня не было, я бы получил 5 лет реальной тюрьмы.
Второе — нужно продумать еще и то, что предпринимателей сажали не только по экономическим статьям. А, скажем, за наркотики. У меня была аналогичная ситуация: в 2003 году ко мне на дачу залезли люди и подкинули в кухонный гарнитур 3 г героина и аптечные весы.
В марте на дачу вломились через окно, а в апреле был звонок от анонимного лица в дежурную часть. Он обвинил меня в том, что я торгую наркотиками. Потом мои родственники приехали на дачу делать уборку.
Там и нашли, выдали милиции. Возбудили два уголовных дела — о проникновении в жилище и заведомо ложном доносе. А как могла бы эта история повернуться?
РУСЛАН ТЕЛКОВ,
индивидуальный предприниматель, Москва
Статья: 146 УК РФ («нарушение авторских и смежных прав»).
В чем обвинили: наносил на мебельные ткани рисунки, авторские права на которые принадлежат другим компаниям. Защита указывает, что дизайн мебели ни у кого не крали.
Наказание: под следствием.
Ну, вот амнистируют меня по этой статье. И что дальше? Но у меня не будет права реабилитации, что я год содержался под стражей. И второе — как я верну свой товар? Амнистия в данном случае — это самый простой способ закрыть свои ошибки. Он невиновен, да? Но он же попал под амнистию. Все.
У меня намечалось открытие совместного бизнеса, производства, с иностранными инвесторами.
Но, как только они узнали мою судьбу, что я в тюрьме, они сказали: нет, все, забудьте про нас. Проблема в том, что у нас обычные суды рассматривают все дела и сразу. И убийства, и ограбления, и дела бизнесменов. Они не понимают, что такое экономика. У них по 50 дел в день. Человека физически не хватает, чтобы быть в курсе и понимать все. Было здравое предложение — чтобы все экономические споры в уголовном порядке рассматривались только на основании решения арбитражного суда. Но его пока нет.
ДМИТРИЙ КИПИАНИ, юрист
Статья: 159 ч. 4 («мошенничество в особо крупном размере»).
В чем обвинили: завладел квартирой в центре Москвы. Однако защита указывает, что квартиру Дмитрий получил законным путем, по завещанию.
Наказание: 28 июля 2009 года был приговорен к 6 годам лишения свободы.
Борис Титов сказал в Воронеже очень здравую вещь. А именно — указал, что в ряд статей внесли существенные изменения.
И многие люди по этим статьям сейчас либо вообще не сидели бы, либо сидели бы минимальные сроки.
Амнистии не нужно было бы, если бы суды нормально работали и столько людей не сидело бы в тюрьмах. Но она, конечно, необходима. Путин не отдает себе отчет в томчто он уничтожает основу любого государства — здравый смысл. Нет обоснованности решения судов на каком–то понятном правовом алгоритме.
Нет никаких гарантий, что этот механизм завтра не взбесится и не перемелет их самих.
Ну да, по амнистии могут выйти люди, совершившие реальные преступления. И что? Они же не тяжкие преступления против человека совершили. Мы говорим об амнистии для людей по экономическим преступлениям. Они во многих странах являются предметом не уголовного, а арбитражного разбирательства.
Если человек даже реально нарушил эти правила игры, он не маньяк, не отморозок, не убийца.
Конечно, амнистия не снимает главного — рассмотрения дела по существу. Но ситуация настолько запущена, что сейчас технически нельзя перерассмотреть все приговоры. Это займет годы, если не десятилетия. 90 % приговоров совершенно с запредельными нарушениями. Я бы предложил пересмотреть наиболее тяжелые приговоры.
Гуманизация нужна. Но для этого нужно полностью менять судейский корпус. Их можно набрать из адвокатов среднего и крупного бизнеса (ни в коем случае не госкорпораций) и студентов первого курса. Они становятся исполняющими обязанностями судей. Испытательный срок. И только после этого — получение статуса судьи. Настоящие профессионалы сейчас выдавлены из системы.
Вдобавок надо на год ввести мораторий на использование меры пресечения в виде заключения под стражу по экономическим преступлениям. И ввести годовой мораторий на исполнение наказаний для бизнесменов по экономическим преступлениям.
МАРСЕЛЬ ШАРИФУЛЛИН,
бывший директор типографии МГУ
Статьи: 159 ч. 4 («мошенничество в особо крупном размере») и 285 ч. 3 («злоупотребление должностными полномочиями») УК РФ.
В чем обвинили: создание коммерческой фирмы для незаконного обналичивания средств типографии. Защита указывала, что без этого они бы погрязли в сложной бюрократии университета, а все деньги выводили во благо самой типографии.
Наказание: 28 мая 2012 года приговором Никулинского районного суда г. Москвы приговорен к 5 годам лишения свободы с лишением права занимать должность в государственных структурах на 3 года. Также должен выплатить МГУ сумму иска в 75 млн рублей.
Об амнистии и различных поправках в УК для облегчения положения заключенных в тюрьмах и лагерях говорят постоянно. Об инициативе Бориса Титова узнали из ТВ и газет. Но по–серьезному никто в них не верит. Может, только в глубине души каждый надеется на чудо. В тульской ИК2, где я сижу, не более 10 человек, осужденных за предпринимательство, около 1 % от общего числа заключенных. Предпринимателей здесь действительно мало.
Лично я не верю в амнистию, но еще не потерял надежду на смягчение наказания по надзорным жалобам по существу дела. Справедливость должна восторжествовать. Иначе у России нет будущего, которое нельзя строить на лжи и преступлениях властей предержащих. Да, в феврале были поправки в УК РФ.
Но результат по ним нулевой. Никому из тех, кто писал здесь жалобы, не снизили срок.
Однако амнистия просто необходима, как и обстоятельное объективное расследование случаев, когда предпринимателям незаконно давали большие сроки лишения свободы.
АНДРЕЙ ЩЕРБАКОВ, юрист
Статья: 159 ч. 4 («мошенничество в особо крупном размере») УК РФ.
В чем обвинили: подписал договор на незаконное приобретение недвижимости и участвовал в рейдерских действиях. Защита указывает, что Андрей не знал ничего о незаконности данных сделок.
Наказание: 7 декабря 2011 года Свердловский областной суд приговорил к 6 годам лишения свободы и 700 тыс. рублей штрафа.
Да, я слышал об амнистии. Постоянно слежу за новостями, касающимися данной темы. Вообще, за время нахождения в СИЗО и колонии я частенько встречался и общался с предпринимателями. Большинство из них подставили, чтобы забрать бизнес.
В этих местах все живут надеждами на что–то хорошее, хотя и не верят в сказку. Без нее невозможно: надежды на амнистию, надежды на УДО, надежды на пересмотр дела, надежды на смягчение приговора и так далее. Конкретно в данной амнистии меня обнадеживает тот факт, что уже и в Госдуме кто–то из единороссов поддержал эту идею, президент не сказал категорического нет.
Да к тому же если амнистию все же примут, но в итоге выпустят по нетяжким статьям, женщин с детьми, то и у меня есть надежда, что я могу туда попасть. В моем деле нет иска от потерпевшего, штраф погашен. Хотя…
По поводу гуманизации законодательства. Конкретно среди моего окружения уже есть люди, которые получили смягчение по по следним поправкам в УК РФ. По ст. 159 есть несколько человек, которым суд первой инстанции отказал в удовлетворении иска, а суд второй инстанции пересмотрел дело и сократил срок. Видимо, вся проблема в том, что судам не дали разъяснения по поводу применения данных поправок и судьи боятся выносить положительные решения.
Эти попытки, да и амнистия, касаются только психологического момента: как всегда, есть надежда, что можно подать на смягчение и суд удовлетворит. Но, как я уже сказал выше, есть страх, что откажут и не на что будет надеяться. Поэтому пока жду, когда судьи начнут принимать решения в пользу осужденных. Первые шаги, чтобы сократить число предпринимателей в суде, уже делаются — альтернативные виды наказаний (штрафы, домашние аресты вместо СИЗО на время следствия). Немного обнадеживает, что без потерпевших не заводят уголовные дела, хотя и к этому могут приспособиться, если надо человека посадить. Конечно, в данном контексте амнистия для предпринимателей — это очень хорошая идея. Вот только кто и как будет опять решать, предприниматель ты или нет, — подобные вопросы снова наводят на невеселые мысли.
СЕРГЕЙ АКОПОВ, экономист
Статьи: 159 ч. 4 («мошенничество в особо крупном размере»), 174 ч. 1 («легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества») УК РФ.
В чем обвинили: в приобретении компаний путем покупки контрольного пакета акций и рейдерстве. Защита отрицает злой умысел и незаконность сделок.
Наказание: Симоновский суд г. Москвы приговорил к 8,5 года лишения свободы.
Про амнистию я слышал по телевизору. Но вряд ли она меня коснется. Я сам за широкую амнинистию, за освобождение всех, кто осужден по ст. 159. Но этого не произойдет, до тех пор пока районные суды не начнут выполнять постановления пленумов Верховного суда (речь идет о постановлении №15 от 10 июня 2010 года «О внесении дополнения в постановление пленума Верховного суда». В нем прописано, что преступления по ст. 159, 160 и 165 УК РФ следует считать совершенными в сфере предпринимательской деятельности, если они совершены предпринимателями. — «ДП»). А также другие постановления Верховного суда, где есть четкое определение предпринимательской деятельности.
Пока не будет действовать закон так, как он должен работать; пока судьи не возьмут в руки УК, УПК, УИК, не выучат и не нач нут соблюдать закон, а не как сейчас — интерпретировать закон в своих интересах, до тех пор ничего не изменится.
Гуманизация УК, конечно, в какой–то мере дала свой результат. Таким образом мне снизили срок наказания до 8 лет.
Хотя изначально я был осужден на больший срок. И я получил возможность скорейшего условно–досрочного освобождения. Но с ним уже другая история. Я бы вообще не сажал за экономические статьи, а ввел бы штраф, без ареста и отбывания наказания. В большинстве своем эти осужденные не опасны для общества.
Социально не опасны. И нет никакой необходимости содержания их в изоляции.
