В Тверской области суд города Осташкова приговорил сельского учителя и художника, бывшего директора Дома культуры Илью Фарбера к семи годам и одному месяцу колонии строгого режима по обвинению во взятке и злоупотреблении должностными полномочиями и обязал его выплатить штраф в размере трех миллионов рублей. Наблюдатели говорят об антисемитской подоплеке столь сурового приговора. «А может ли человек по фамилии Фарбер бесплатно помогать деревне?» – спрашивал на суде гособвинитель. Идет сбор подписей под обращением в защиту осужденного, Российский еврейский конгресс собирает средства для Фарбера и его семьи.
Суд признал Илью Фарбера виновным в том, что он получил более 400 тысяч рублей за то, что подписал бумаги по приему ремонта в Доме культуры, который на тот момент не был закончен.
Сам Фарбер своей вины не признает, однако подтвердил факт получения денег от директора коммерческого предприятия, которые должны были компенсировать учителю его личные затраты на ремонт.
Ранее Илья Фарбер уже был приговорен к восьми годам колонии, однако в ноябре 2012 года Верховный суд России направил дело на пересмотр.
Атмосфера, в которой выносился приговор, описана в редакционной колонке «Ведомостей»:
И реплика обвинителя про то, что человек с фамилией Фарбер не может работать бесплатно, и подсчет суммы взятки на основании хруста купюр на аудиозаписи (30 хрустов – 150 тысяч) выглядят сегодня уже не отдельной пронзительной дикостью, а умножаются параллелями со сколом зубной эмали, цитатами из постановлений Трулльского собора, воровством «всего леса» и «всей нефти» и прочими столь же дикими эпизодами громких уголовных дел последних лет.
За последнее время поражающие воображение приговоры стали почти обыденностью. Зазор между политикой и жизнью сужается на глазах. Два года назад Фарбер был учителем рисования – сегодня он обличитель режима, а его дело резонансное в прямом смысле слова: оно входит в резонанс с происходящим в масштабах страны.
Приговор по делу Ильи Фарбера произвел мрачное впечатление на российских блогеров: сплошным потоком шли сравнения назначенных другим людям сроков, условных и реальных, и соответствующих им размеров взяток с семью годами, которые получил Фарбер, и 300 тысячами рублей, которые он якобы вымогал у подрядчика Горохова. Психологическое состояние, в котором находились 1 августа очень многие, точно описал поэт Лев Рубинштейн:
Вот прямо почти физически ощущаю, что не из мозга, не из сердца, а откуда-то из самых темных подвалов организма поднимается, разрастаясь, плотный ком ненависти. Очень я в такие минуты не горжусь, мягко говоря, собой. Но и поделать с этим ничего не могу.
В прежние времена от этого надежно помогали стихи, музыка, алкоголь, сердечные разговоры, влюбленности. А теперь? Не знаю даже. Чудовищно унизительное ощущение, которое иногда бывает во сне, когда ты чувствуешь, что ты не в состоянии шевельнуть ни одной рукой, чтобы согнать муху, по-хозяйски ползающую по твоему лицу.
Журналист Аркадий Бабченко, приезжавший на очередное заседание по делу Фарбера две недели назад, поместил у себя фейсбуке фотографию открытки, которую передал ему тогда Илья. В надписи на обороте он благодарит за поддержку и сообщает, что у него все хорошо. Бабченко продолжает:
Тогда – всего две недели назад! – и правда еще верилось, что все может быть хорошо. Ну не могут человека укатать на восемь лет просто так. Ну не средневековье же в самом деле у нас?
То, что никакой взятки там и рядом не валялось – всем было совершенно очевидно. Суд был о чем угодно, но не о взятке. Ни доказательств. Ни одного вещдока. Вообще ничего. Только донос Горохова в ФСБ.
Горохов, который строил клуб и так и бросил его недостроенным, и у которого Илья якобы вымогал взятку, – приезжает в суд на «Хаммере». Фарбер, с зарплатой 3700 рублей, сидит в клетке.
Все это был какой-то дурацкий цирк. Аттракцион «зазеркалье». Разум отказывался понимать, почему это человека два года держат в тюрьме. Почему вы его в клетку посадили? Почему вы ему руки железом приковываете? Почему вы его даже в туалет под автоматом водите? О чем это у вас тут вообще? Ведь это же все бред сивой кобылы! Ваш спектакль – идиотичен, господа.
Тогда еще верилось, что все это не взаправду. Что играть в этот идиотизм, в котором даже ребенок за километр видит фальшь, взрослые люди взаправду не могут.
Могут.
Семь лет строго режима и три миллиона штрафа.
Средневековье.
Какими мотивами руководствовался суд, вынося столь жестокий приговор, никому не ясно. Самая распространенная версия – антисемитизм. Российский еврейский конгресс, в декабре прошлого годавыразивший тревогу на страницах «Новой газеты», сейчас ограничился объявлением о сборе средств для Ильи Фарбера и его семьи. Взаявлении говорится:
Многие слышали о москвиче-идеалисте, который три года назад захотел изменить уклад жизни глухой тверской деревни. Этот «поход в народ» закончился для него трагически: несмотря на отмену приговора Верховным судом и широкую общественную кампанию в его защиту, Фарбер уже два года находится в камере предварительного заключения. И вот теперь ему предстоят долгие годы в колонии строгого режима.
Мы не идеализируем И. Фарбера и не ставим его в пример другим. Но чувство симпатии и сострадания к этому человеку – представителю нашего народа, оказавшемуся в труднейшей жизненной ситуации, – обязывает нас протянуть руку помощи ему и его семье. Традиция помощи соплеменникам, попавшим в беду, сильна среди евреев. Давайте поможем Фарберу и его семье пережить трудные времена!
Едва ли не все комментарии к этому заявлению на сайте Российского еврейского конгресса – негодующие. Возмущение вызывает осторожная формулировка «Мы не идеализируем И. Фарбера и не ставим его в пример другим». Одну из самых ярких реплик оставил пользователь yahoo markver:
Позор огромному штату РЕК, не вмешавшемуся в очередное «Дело Дрейфуса и Бейлиса». Тогда встало все прогрессивное человечество, а сейчас даже евреи России попрятались. Эти кобзоны, макаревичи, гвардцедели и прочие резники, зацелованные властью, хотят откупиться деньгами всех евреев. Евреи мира? Требуйте освобождения Ильи. Скажите свое слово в защиту праведника Фарбера.
Вторая версия – особое зверство «народа», ведь именно с народниками чаще всего сравнивают Илью Фарбера. Вот реплика Алексея Рощина:
А Фарбера жалко, конечно. Подставили человека ни за понюх табаку. А ведь вроде еще с 19-го века должно быть понятно, что «ходить в народ» НЕ НАДО!! Народ, если будет надо, сам придет. А идти к нему, в самое его логово, и на что-то там надеяться – глупо. Фарберу еще повезло, что его там просто не убили «благодарные односельчане».
Третий вариант, совершенно конспирологический, пришел в голову журналисту Юрию Васильеву:
Фарбера готовят для постановки «добрый царь», что бы это ни значило. Самое очевидное: будет Верховный суд, скостят до отсиженного – ибо где 300 000 или сколько там, а где семь лет. И все славят государственную мудрость. Включая самого клиента.
Журналист Ольга Романова, исполнительный директор движения «Русь сидящая», следит за делом Фарбера уже два года. Она находилась в зале Осташковского суда, когда выносили приговор. Своими впечатлениями от процесса она поделилась с Радио Свобода.
– Это совершенно средневековая история. Это история про Россию: она, с одной стороны, провинциальная, а с другой стороны – глобальная, там есть все сразу. Там есть антисемитизм, конечно, там есть месть ФСБ, но не столько Фарберу, сколько по совершенно другому вопросу. Представительница потерпевших Елена Фокина была главой образования в селе Мошенское, на первой линии Селигера. Там шла торговля земельными участками около воды. Эта торговля может идти только под крышей тверской ФСБ. Фарбер приехал в это село с маленькими детьми, жил в спортзале в школе. Потом переехал к новому главе сельского поселения Валеевой, у которой тоже свои дети: женщина одинокая, двое мальчишек. Они стали жить вместе. Изначально удар был направлен на эту молодую женщину, мать двоих детей, которая не стала торговать участками вместе с ФСБ. Нужно было вернуть ту самую Фокину, главу сельского поселения. Фарбера взяли только потому, что он делал ремонт сельского клуба. Был удар рассчитан на совершенно другого человека. А Фарбер не стал ее сдавать, проявил характер, а характер там тот еще. И нашла коса на камень. Приехал тогда еще 17-летний сын Петя, его вывезли в ФСБ и начали прижигать окурки о его руки. Он начал писать заявления, бороться, предавать эту историю гласности, и они просто озверели от этого. Я видела забор, за которым жили Илья Фарбер и его дети, этот забор был исписан словом «жиды» – это делали его соседи, сельские жители.
Я была на одном из заседаний, где были свидетельницы, тетки, деревенские жительницы. Они приехали и начали рассказывать суду, какой Фарбер плохой, какой у него характер неуживчивый, какой сложный человек, и говорили всякие гадости, которые не имели отношения к преступлению. Они рассказывали, что он заносчивый, что он больно умный. И когда заседание кончилось, я подошла к этим теткам: «Послушайте, вы понимаете, что речь идет о том, чтобы лишить семью отца на 8 лет? Это суд, это судьба человека, реальные сроки, тяжелые условия. И когда что-нибудь у вас случится, не дай бог, вы же ко мне придете. И как вы ко мне придете?» Одна тетка поворачивается: «Я вас давно искала, у меня сына посадили по беспределу – по наркотикам, вот возьмите, пожалуйста, мое дело». У них нет ни в голове, ни в совести такой вот связки, что вокруг живут люди, такие же, как они.
– История получила большой резонанс, вмешался Российский еврейский конгресс. Есть ли надежда на то, что суд высшей инстанции под общественным давлением пересмотрит этот приговор?
– Очень на это надеюсь. Российская еврейская общественность вмешалась даже сильнее, чем это сейчас представляется. Там, конечно, люди очень возмущены. Очень много пишут представители интеллигенции. Только что мне написал режиссер Павел Бардин с предложением провести художественные акции, короткометражное кино снять. Мне очень понравилось предложение провести акцию под названием «Моя фамилия Фарбер». То есть такая общая акция, когда каждый человек говорит: «Моя фамилия Фарбер». Это отсылка к тому, что «Дело против Навального – дело против меня». Прокурор говорил, и это есть у нас в записях, что человек по фамилии Фарбер не может быть честным.
– Как идет сбор средств в помощь семьи Ильи Фарбера?
– Открыт счет на «Яндекс-кошельке», есть еще личный счет Фарбера в «Сбербанке», поступают деньги. У «Руси сидящей» заключен контракт с адвокатами Фарбера. Мы занимаемся этим делом два года, оно отнимает очень много сил и средств, потому что надо помогать семье. Там трое детей, двое стариков-пенсионеров и двое приемных детей Фарбера. Семью поддерживает старший сын Петя, ему 19 лет, и у него нет документов об окончании школы, потому что, когда это случилось, Петя оканчивал 11-й класс и ему не выдали документ об окончании школы. Илья Фарбер вместе с семьей жил в Китае довольно долго. Петя оказался прекрасным переводчиком с китайского, у него отличное мандаринское наречие. Поэтому Петя работает переводчиком с китайского в Гусь-Хрустальном Владимирской области и все свободное от работы время занимается судами. И вот он содержит семью на свой заработок. Спасибо предпринимателям, которые тоже помогают.
