Сегодня, в четверг, суд приступил к исследованию главной опоры обвинения, к допросам господина Горохова, который не запылился, загнав от Твери до Осташкова пару вороных Хаммеров.
Вот это свидетель! Он своими глазами видел, как сам же давал взятку Фарберу Илье! Только вот сумму и место встречи вспомнить не может.
Деревня у него — без названия, встреча, на которой якобы происходила передача денег — без диктофонной записи и без свидетелей (не получилось у меня…), а директор клуба — без стыда и без совести: всё требовал и требовал качества! «Понимаете, у Фарбера такой стиль общения»…
На вопрос, для чего он записывал разговоры с директором клуба на диктофон, Горохов ответил, не моргнув глазом: «Чтобы в случае чего, его закрыть.»
Закрыл, в случае чего. Теперь вот пыхтит, сопротивляясь натиску защитников обвиняемого. На простой вопрос, как оказалась печать директора клуба на акте приёмки выполненных работ, если Фарбер её не мог поставить, потому что был уже задержан сотрудниками ФСБ, и сколько было заготовлено этих актов, отступающий к краю обрыва Горохов просил его не пытать(?), не извращаться(!), а также не стараться вывести его из себя — он всё равно ничего не скажет. Почему? Не хочет, и всё. Не хватало только руки над головой сложить — мол, «я в домике». Расхохоталась даже прокурор. Председательствующий улыбался и напоминал свидетелю, что тот предупреждён об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний.
И тогда Горохов сдался: «Ладно, я скажу… Я не знаю, как могла появиться там эта печать. В принципе, её может туда поставить любая секретарша; вообще, абсолютно любой человек!»
Так Горохова и не допросили до логического конца. Так он и остался висеть на краю обрыва. Потому что логики в его показаниях не было совершенно. «У нас было достаточно денег на ремонт, зачем я буду брать взаймы?» И тут же: «Мы не могли, нам было тяжело, я даже просил у директора клуба помощи, то есть заплатить нам хоть какую-нибудь сумму…»
В очередной раз, когда защитники припёрли его к стене, уличая во лжи, он сказал: «Так, всё, ребята. Давайте сменим тему, а!» Смеялись зрители, смеялся конвой, смеялись приставы и даже подсудимый.
Два года в тюрьме — из-за… чего?!!
Судебные заседания перенесены на 9-12 июля. До этого времени папа будет этапирован в Тверской Следственный Изолятор. 5-6 часов в железной конуре автозака, сложенный пополам…
Лёгкой ему дороги.
Петр Фарбер, сын Ильи Фарбера
