В России теперь работает Школа общественного защитника. Чтобы узнать, что это такое, swissinfo.ch направился в Москву и встретился с представителями правозащитной организации «Русь сидящая», о деятельности которой мы писали год назад и которая как раз является инициатором нынешнего проекта. Что такое «общественный защитник» и почему именно сейчас нужна Школа?
Надо сразу отметить, что термин «общественный защитник» — это не изобретение последнего времени, он существует еще с советских времен. «Странным образом этот институт уцелел. По закону, наряду с профессиональным адвокатом к защите может быть допущено любое другое лицо по заявлению обвиняемого», — говорит общественный защитник и активист Сергей Шаров-Делоне, один из лекторов Школы.
Он из семьи потомственных ученых, двоюродный брат известного советского писателя и диссидента Вадима Делоне. Будучи по профессии архитектором и реставратором, он уже не первый год занимается также и правозащитной деятельностью. Кроме того, С. Шаров-Делоне был общественным защитником Андрея Барабанова, одного из фигурантов «Болотного дела», а потому он обладает опытом в данном вопросе.
Официально допущенный судом общественный защитник имеет те же права, что и адвокат обвиняемого, то есть может, к примеру, запрашивать документы и участвовать в прениях. «У защитника даже чуть больше возможностей, ведь адвоката связывает адвокатская тайна. Кроме того, на него всегда кто-нибудь может нажаловаться в коллегию адвокатов, а на меня кому жаловаться?», — объясняет детали Сергей Шаров-Делоне.
«Гражданский защитник может позволить себе задать „глупый“ вопрос, который может выбить свидетеля из колеи. „Вы всегда так врете?“ — на такой вопрос ответить очень сложно», — добавляет он. О позитивной роли общественного защитника говорит еще и то, что защищать человека идут либо его политические сторонники, либо кто-то из друзей и родных, «которые знают его лучше, чем адвокат. С гражданским защитником обвиняемый легче идет на контакт, потому что в России у людей до сих пор существует боязнь суда, а адвокат — это часть судебной системы», — указывает Шаров-Делоне.
«Даже если у людей есть деньги на адвоката, они не в состоянии оценить его профессионализм и порядочность, не могут сделать самостоятельно многие важные вещи, хотя бы для существенного снижения адвокатского гонорара», — полагает в свою очередь Ольга Романова, правозащитница, создатель и руководитель организации «Русь сидящая».
«А если денег нет вовсе, то нет и борьбы, никакой вообще. Это приводит к тому, что на людей можно повесить любые преступления, обвинить в чем угодно, посадить в тюрьму навсегда — они не смогут ни осознавать происходящего, ни сопротивляться. В такой ситуации общественный защитник — это огромная помощь», — говорит она. «Потому и нужна наша Школа — ведь это фактически Школа самообороны».
Право на свидание
В сферу деятельности общественного защитника входит не только знание правовых реалий и использование их в суде, но и работа с зонами, что является по меньшей мере стрессом для любого человека. «Есть зоны, где работать вообще невозможно, есть, где наоборот, к нам относятся лояльно», — отмечает Сергей Шаров-Делоне. Обвиняемый имеет право на свидания и получение передач.
Гражданские защитники могут приезжать вместе с адвокатом, так как тому предоставляется возможность свиданий, неограниченных по частоте, с целью оказания юридической помощи. Когда С. Шаров-Делоне был гражданским защитником Андрея Барабанова, то ездил в рязанскую колонию минимум раз в месяц. Адвокаты имеют право видеться с подопечным хоть каждый день, «но не больше 4 часов, чего бывает достаточно».
Такие поездки очень важны, как из моральных, так из практических соображений. «Начальство колонии, постоянно видя приезжающих к человеку адвокатов и гражданских защитников, понимает, что, если вдруг что-то пойдет не так, скандал начнется ровно в ту же секунду, когда мы выйдем из дверей колонии. А они же обычные чиновники, которые не любят скандалы, и им хочется вечером пойти домой, а не на ковер к начальству. Поэтому скорее всего они сделают так, чтобы скандала в принципе не было», — рассказывает С. Шаров-Делоне.
За последний год в российских колониях ситуация ухудшилась в двух смыслах: с работой и едой, — продолжает он. «Из-за общего кризиса в стране заказов стало меньше, а многие зоны жили за счет заказов. А с пищей и так было невесело, а теперь тем более. Представьте, что там за еда, если на пищу для одного человека выделяется 2 тыс. рублей в месяц. Поэтому передачи с воли тоже играют свою роль».
Сделать из населения граждан
Занятие в Школе происходят следующим образом: либо одну неделю полный день с 12 до 18 часов, либо 2 недели через день по вечерам. «Потому что одним проще приехать в Москву на пять дней и плотно поработать, а москвичам удобней растянуть курс и приходить вечерами», — говорит Сергей Шаров-Делоне. Лекции затрагивают как уголовные, так и административные дела, к тому же есть еще спецкурсы. «Так, в одном речь идет о фото- и видео доказательствах, которые много используют, а в законе они не прописаны. А другой посвящен вопросам огласки дела в прессе».
Записаться в школу может любой. Обучение в Школе бесплатное. Курс слушает обычно 15-20 человек, проходит он в Сахаровском центре, который является партнером этой программы. Среди лекторов можно назвать таких адвокатов, как Алхас Абгаджава, Светлана Сидоркина, Сергей Панченко, то есть одни из лучших адвокатов России в области прав человека. Лекции также читают журналист и общественный защитник Дмитрий Борко, Ольга Романова, Сергей Шаров-Делоне и другие. Обучение происходит на общественных началах, то есть лекторы никакой зарплаты не получают.
Как не получает денег за свою работу и гражданский защитник. Эта деятельность является важной гуманитарной функцией, особенно в обществе, «в котором нет гражданского общества и фактически нет граждан в политическом смысле», — замечает Сергей Шаров-Делоне. «Сделать из населения граждан нетрудно, но это противоречит всей нынешней системе. Люди отдали свое право решать другим: а если они не хотят нести ответственность, то и общества нет», — уверен он.
«Я вам всё сейчас объясню»
Идея создания подобной школы, по мнению Ольги Романовой, витала в воздухе и «стала очевидной с началом откровенных политических процессов в России, таких, как процесс по делу 6 мая или над Ильдаром Дадиным». Она считает, что «политические процессы просто ярко высветили создавшуюся проблему, которой просто не видно, если не сталкиваешься сам: правовой нигилизм попавших в беду людей и полная неспособность, а иногда и нежелание бороться за себя и своих близких.
Приходящая к нам за помощью мать не в состоянии рассказать, по какой статье УК обвиняют сына. Жена не может ответить на вопрос, вступил ли в законную силу приговор по делу мужа. Взрослая дочь заболевшего осужденного не в состоянии затребовать медицинские документы для его освобождения».
Сергей Шаров-Делоне отмечает и еще одну проблему. Она состоит не всегда в том, что «следствие плохое — оно может быть каким угодно. Проблема в том, что суды принимают все что ни попадя. Оправдательных приговоров в России на данный момент 0.2%. К примеру, у средневековой инквизиции их было 75 %. Поэтому воспитывать защитников крайне важно».
Хотеть, чтоб тебе помогли
О том же говорит и Ольга Романова, называя главной целью Школы «насыщение общества элементарными правовыми знаниями». Она считает, что вполне реально выпускать «хотя бы по 100 подготовленных защитников в год. Есть и чуть более отдалённые планы — открытие таких Школ по всей стране».
Она указывает также на наличие проблем у Школы. Прежде всего на отсутствие простых и понятных методических материалов. «Те, что существуют, например, знаменитый Уголовный кодекс в иллюстрациях художника Меринова, стоят серьезных денег, которых у нас нет. Нам не хватает ресурсов, — временных, человеческих и финансовых, — чтобы сделать такие материалы самостоятельно. Но мы сделаем, конечно. В общем, главная и пока не решенная проблема: надо написать учебник. Напишем», — уверена Ольга Романова.
Школа не выдает дипломов и не проводит экзаменов. «Как ученики усвоили материал, становится ясно из вопросов, которые они задают в первый день курса и в последний. Насколько всё это эффективно, мы увидим, когда кто-то из них станет защитником», — говорит Сергей Шаров-Делоне. В Школу люди приходят по разным причинам: кто-то потому, что хочет стать в будущем защитником, кто-то хочет защищать родных и близких, которые уже обвиняются. «Одно важное правило нужно знать: задержанный или обвиняемый должен хотеть сам, чтоб ему помогли. Нельзя помочь человеку, который этого не хочет», — напоминает общественный защитник и активист.
Текст: Надежда Капоне, Москва-Берн
Источник: SWI
