Сейчас для предпринимательской амнистии наступает момент истины. Решение принято и вступило в действие, начинается его правоприменение. То, каким оно будет, зависит от нашей совместной работы с руководством правоохранительных органов. Еще многое нужно сделать, чтобы в результате амнистия не обернулась разочарованием. Особенно тут будет важна позиция Верховного суда, от которого ждут четкого разъяснения относительно вменения ст. 159.1 («Мошенничество в сфере кредитной деятельности») и 159.4 («Мошенничество в сфере предпринимательской деятельности») Уголовного кодекса. Именно от этого зависит в итоге судьба многих из тех, кто должен подпасть под амнистию.
Постановление об амнистии для предпринимателей, которое 2 июля приняла Госдума, изначально планировалось распространить на гораздо большее количество статей, практически на весь экономический блок Уголовного кодекса. Но значительные слои общества воспринимали в штыки саму идею амнистии. Конечный проект амнистии — результат компромисса. Он дорабатывался нами в тесном диалоге с властными структурами и общественными институтами. В результате количество статей в нем сократилось. По экономическим статьям осуждаются не только предприниматели, но и коррупционеры и мошенники. Нужно было отделить одних от других.
Чтобы исключить из процесса амнистии явных мошенников, ст. 159 «Мошенничество» из проекта была удалена. В итоговом варианте постановления об амнистии остались только два ее состава — 159.1 и 159. 4, мошенничество в кредитной сфере и предпринимательской деятельности.
Проблема в том, что эти составы введены в Уголовный кодекс лишь 1 января 2013 года и число осужденных по этим составам лиц минимально. Большая часть предпринимателей сидят именно по основному составу ст. 159, который в амнистию не попал. Подразумевается, что осужденные предприниматели смогут обратиться в суд с ходатайством о переквалификации их уголовного дела со ст. 159 на ст. 159.4 или 159.1 и уже после переквалификации претендовать на амнистию.
К сожалению, практика показывает, что процесс переквалификации не будет легким. Ко мне уже начали поступать жалобы от предпринимателей, которые рассчитывают на амнистию и которым в переквалификации было отказано.
Случаи таких отказов зачастую абсурдны. Например, у человека в приговоре по 159-й статье записано, что он совершил мошенничество в сфере предпринимательской деятельности, но в переквалификации 159-й статьи на 159.4 суд ему отказал.
Возьмем дело бывшего владельца компании «Санрайз» Сергея Бобылева. Недавно Клинцовский городской суд отказал ему в переквалификации, а судебная коллегия по уголовным делам Брянского областного суда отклонила апелляционную жалобу на это решение. При этом тогда же тот же Клинцовский городской суд удовлетворил ходатайство о переквалификации Евгения Корецкого, который проходит по тому же делу. В случае с Бобылевым суд руководствовался моментом возникновения умысла, а в случае с Корецким — постановлением пленума Верховного суда, в соответствии с которым преступление, предусмотренное ст. 159 Уголовного кодекса, следует считать совершенным в сфере предпринимательской деятельности, если оно совершено лицами, осуществлявшими предпринимательскую деятельность или участвовавшими в предпринимательской деятельности, и преступление было непосредственно связано с указанной деятельностью.
Если такие разночтения существуют в рамках одного уголовного дела, то ясно, что в массовом порядке переквалификация породит большое количество вопросов и претензий, так как каждый судья будет истолковывать нормы закона в силу своего разумения.
Поэтому на днях я обратился к председателю Верховного суда Вячеславу Лебедеву с просьбой инициировать принятие руководящих разъяснений пленума Верховного суда Российской Федерации по вопросам приведения приговоров в соответствие с новым законодательством.
Следует учесть, что применение 159-й статьи Уголовного кодекса к предпринимателям имело самое широкое толкование. Очень распространенным мотивом было обвинить в мошенничестве предпринимателя, сорвавшего выполнение договорных обязательств или затянувшего их выполнение. Тут ни следственными органами, ни судами не брались в расчет те риски, которые несет в себе предпринимательская деятельность. Не осуществил поставку товара из-за форс-мажорных обстоятельств — мошенник, разорился и не смог погасить или реструктурировать кредит — мошенник, продал имущество ООО, чтобы погасить кредит, — опять мошенник.
Такие вольные расширительные трактовки 159-й статьи дали повод говорить о ней как об универсальной дубинке для бизнеса, которой не брезговали пользоваться чиновные рейдеры.
Сейчас, когда президент и Государственная дума приняли осознанный акт гуманизма в отношении осужденных предпринимателей, было бы хорошо, если бы суды менее творчески и более внимательно подошли к процессу переквалификации 159-й статьи на новые составы. Понимаю, что это приведет к дополнительной нагрузке на судебную систему. Однако наши суды рассматривают несколько миллионов дел в год, и 5—6 тыс. обращений о переквалификации судебной системе вполне по силам переварить даже в подразумеваемые амнистией сроки. Любые проволочки в этой сфере лишь дискредитируют и подрывают доверие к эффективности решений властей.
Если амнистия будет усеченной, то от предпринимателей можно ожидать реакции еще худшей, чем если бы амнистии не было вообще.
