8 апреля 2014 года в Национальном исследовательском университете «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ) на факультете права выступил бывший политзаключенный, физик Валентин Владимирович Данилов. Тема его лекции звучала так: «Взгляд на современное уголовно-исполнительное законодательство РФ: теория и практика его применения».
В 2004 году Валентин Данилов был осужден по ложному обвинению в передаче Китаю материалов, содержащих государственную тайну (ст. 275 УК РФ – «государственная измена»). Уголовное дело против ученого было возбуждено в мае 2000 года управлением ФСБ по Красноярскому краю. Физика также обвинили в мошенничестве со средствами, выделенными на научные изыскания. В феврале 2001 года он был арестован. В декабре 2003 года коллегия присяжных Данилова оправдала, но Верховный суд РФ это решение отменил. Ученый вновь был взят под стражу 10 ноября 2004 года. Через две недели коллегия присяжных в другом составе приговорила физика к 14 годам лишения свободы. Позднее этот срок сократили на год.
Российские правозащитники считали Валентина Данилова политическим заключенным и призывали президента РФ помиловать его.
24 ноября 2012 года ученый был освобожден из колонии Красноярска условно-досрочно. В настоящее время он проживает с семьей в Новосибирске.
Сообщение Валентина Данилова в НИУ ВШЭ было связано с очень актуальным на сегодняшний день вопросом – исполнение приговоров по уголовным делам.
«Когда государственные органы власти нарушают закон – это гораздо опаснее, чем правовой нигилизм граждан». Таково мнение ученого, который, находясь за решеткой, написал немало статей об уголовно-исполнительной системе (УИС), вышедших в свет в его блоге на сайте радио «Свобода».
Иной скептик, возможно, назовет взгляд Валентина Данилова идеалистическим. Однако сложно заподозрить в идеализме человека, проведшего десять лет за решеткой и положившего столько сил на совершенствование УИС.
HRO.org предлагает вниманию своих читателей основные тезисы лекции Валентина Данилова.
«У нас идеальное, лучшее уголовно-исполнительное законодательство. Но оно, к сожалению, не работает».
Для подтверждения этого своего тезиса Валентин Данилов провел сравнение советской и российской УИС. В частности, он обратил внимание на такую новацию в УИК РФ, как колонии-поселения.
По мнению ученого, большинство судей Российской Федерации неверно трактуют пункт «г» части 2 статьи 78 УИК РФ. Он регламентирует сроки, по отбытии которых возможен перевод осужденных в колонии-поселения из колоний общего и строгого режимов. «Казус», по выражению Валентина Данилова, заключается в точке запятой, содержащихся в следующей фразе:
«…Положительно характеризующиеся осужденные могут быть переведены для дальнейшего отбывания наказания: …из исправительных колоний строгого режима в колонию-поселение – по отбытии осужденными не менее одной трети срока наказания; осужденными, ранее условно-досрочно освобождавшимися от отбывания лишения свободы и совершившими новые преступления в период оставшейся неотбытой части наказания, – по отбытии не менее половины срока наказания, а осужденными за совершение особо тяжких преступлений – по отбытии не менее двух третей срока наказания«.
Большинство судей Российской Федерации не знают правил русского языка, замечает ученый, в результате чего они считают, что если осужденный совершил особо тяжкое преступление, то его нужно переводить в колонию-поселение по отбытии 2/3 срока.
Однако из текста ясно, что в действительности переводить осужденных из исправительных колоний строгого режима в колонии-поселения нужно по отбытии ими не менее 1/3 срока наказания. «Точка с запятой в русском языке означает, что дальше можно не читать, если ранее вы условно-досрочно не освобождались», подчеркивает Валентин Данилов.
Для осужденных же, ранее условно-досрочно освобождавшихся от отбывания наказания и совершивших новое преступление во время неотбытой части наказания, срок облегчения режима отодвигается.
«В части 3 статьи 78 содержится исчерпывающий перечень причин, по которым осужденному можно отказать в таком переводе. Если вы прочитаете, то убедитесь, что такие причины трудно найти. Но на практике все выглядит совершенно иначе», констатирует бывший политзаключенный.
«Условно-досрочное освобождение (УДО) в РФ – это не исключение, а правило».
Российское уголовно-исполнительное законодательство, в отличие от советского, предусматривает УДО для заключенных всех категорий. В реальности же это событие оказывается недостижимым для многих заключенных, в том числе для известных людей, фигурантов «громких» уголовных дел, напоминает Валентин Данилов.
Самому ученому удалось получить УДО, но на год позже, чем это предусмотрено законодательством.
В наше время, уверен он, совершившие тяжкие и особо тяжкие преступления легко и просто не только могут быть освобождены условно-досрочно, а подлежат УДО. При этом тяжесть преступления не является основанием для отказа осужденному в изменении вида наказания. Характеристика, которую дает исправительное учреждение, влияет только на режим – характер обременений, которые налагает суд на осужденного. Но не на вопрос о предоставлении УДО. «УДО в РФ – это правило, а не исключение, но до сих пор многие судьи отказываются им руководствоваться», заключает Валентин Данилов.
«В законодательство РФ заложен европейский подход к осужденному, предполагающий его ресоциализацию. Но мы этими правовыми нормами практически не пользуемся».
В исправительных колониях есть профессионально-технические училища, где заключенные получают трудовые навыки. Однако полноценно применять их они могут только в колониях-поселениях, поскольку работать в исправительных колониях очень трудно, считает Валентин Данилов. Более того, в колониях-поселениях осужденные могут не только работать, но и проживать с семьей, заводить социальные связи. И, самое главное – гасить материальные иски потерпевших. Таким образом законодатель предусмотрел предотвращение будущих преступлений.
Этим наша система исполнения наказаний отличается от американской и едина с европейской. Американский подход к наказанию подразумевает скорее строительство новых тюрем, чем возвращение людей в жизнь социума, полагает Валентин Данилов. А европейский подход – это большие программы по ресоциализации осужденных. Каждый человек считается представляющим ценность.
«Нарушение сроков исполнения наказания разрушает целостность системы и препятствует ее главной цели – ресоциализации».
Перевод из исправительной колонии строгого режима в колонию-поселение должен осуществляться по истечении 1/3 срока, утверждает Валентин Данилов. «Это очень опасно, когда государство нарушает закон. Это гораздо хуже, чем правовой нигилизм граждан», предупреждает ученый.
«Создание рабочих мест в колониях-поселениях – прерогатива региональной власти и бизнеса, а не ФСИН».
Создание рабочих мест в колониях-поселениях почему-то поручено ФСИН. Но это совершенно не их сфера деятельности, они в этом ничего не понимают. Они могут только охранять осужденных на территории. Рабочие места – это бизнес. Поэтому в колониях-поселениях людям не хватает работы, делает вывод Валентин Данилов. В качестве примера он привел ситуацию в колонии-поселении Новосибирска, где занято только 200 осужденных, хотя предусмотрено содержание 500 человек.
Между тем, по данным Валентина Данилова, в Красноярске лица, которые сначала переводятся из исправительной колонии в колонию-поселение, а затем получают УДО, совершают повторно меньше преступлений, нежели те, кто выходит непосредственно из исправительной колонии.
«Я считаю, что вопросом организации рабочих мест в колониях-поселениях должна заниматься региональная власть – привлекать бизнес, муниципальные органы. В частности, работу гастарбайтеров вполне могут выполнять осужденные из колоний-поселений», сказал Валентин Данилов.
По его мнению, «проблема, почему у нас не выполняется законодательство в части колоний-поселений, связана с тем, что законодатель написал очень хороший закон, но не прописал механизмы его реализации».
«Сотрудникам ОНК освобождавшийся осужденный расскажет гораздо больше, чем продолжающий отбывать наказание».
Большую роль в реализации норм уголовно-исполнительного кодекса, которые сейчас не действуют, как надеется Валентин Данилов, могут сыграть Общественные наблюдательные комиссии (ОНК). «Это канал, через который общественность может повлиять на региональную власть», поясняет он.
Вместе с тем ученый отмечает, что при посещении членами ОНК мест лишения свободы сотрудники исправительных учреждений зачастую стараются спрятать заключенных от комиссии. В результате каждый такой визит становится испытанием для тех, кому правозащитники стремятся помочь.
«Расспросите тех, кто там побывал. Найдите освободившегося, он скажет, что там и как», советует Валентин Данилов.
