Сидит в «Лефортово» Юрий Солошенко, бывший директор оборонного завода в Полтаве с сентября прошлого года. Судя по тому, что поместили его в эту бывшую тюрьму ФСБ и дело его ведет ФСБ , обвиняют украинца по какой-то серьезной статье – может терроризм, может шпионаж, что само по себе выглядит достаточно странно.
Меня, как правозащитника и члена ОНК совершенно не интересует, в чем его обвиняют. Меня возмущают, как с ним обращаются следователи и возмущают действия государственного адвоката.
Я посещаю московские тюрьмы уже семь лет и впервые сталкиваюсь с таким возмутительным отношением к обвиняемому.
В самый первый раз, когда я пришла навестить Юрия Солошенко в «Лефортово», он пожаловался , что адвокат к нему приходит редко, а следователя он почти не видит, а он не виноват в тех преступлениях, в которых его обвиняют.
Потом со мной связались его сыновья из Полтавы. Они сообщили, что заключили договор с адвокатами Иваном Павловым и Евгением Смирновым. Те заявили следователю Микрюкову, что хотят увидеться со своим подзащитным, и он начал всячески «тянуть время»: сначала несколько дней избегал адвокатов, не отвечал на их звонки, а когда они обжаловали его действия в суде, показал им отказ Солошенко от их услуг.
И вот 15 апреля и 26 апреля, мы с коллегами из ОНК Лидией Дубиковой и Людмилой Альперн во время очередных плановых проверок встретились, в том числе и с Солошенко.
Каково же было наше удивление, когда он нам заявил, ( и его слова сотрудники СИЗО записали на видеорегистратор): «Я написал заявление следователю, что получив письмо от родных, решил, чтобы на следствии меня защищали адвокаты Смирнов и Павлов».
Сегодня уже 29 апреля, но к своему подзащитному ни Смирнов, ни Павлов попасть так и не могут.
Почему? Их не пускает все тот же следователь Микрюков.
А сегодня Солошенко в очередной раз продлили срок содержания под стражей.
Но не только адвокатов не пускают к 72-летнему гражданину Украины. К нему уже несколько месяцев не пускают украинского консула, хотя тот послал уже десятки нот в МИД России и десятки раз официально обращался к следователю и в Следственное Управление ФСБ.
В чем же дело?
Почему так безжалостно и беспрецедентно нарушаются права гражданина Украины?
И вообще, на каком основании следователь должен давать разрешение обвиняемому на свидание с адвокатом?
В статья 50 УПК РФ нигде не сказано, что адвоката к подзащитному допускают с разрешения следователя. Вот что там написано: «Защитник приглашается подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого. Подозреваемый, обвиняемый вправе пригласить несколько защитников».
Вот есть у адвоката ордер на защиту- вперед. Если подзащитный не захочет, контакт не получится, то адвокат его защищать не будет.
Но в последние годы сотрудники СИЗО , нарушая закон, стали просить у адвокатов еще и разрешение следователя.
В 2001 году этот порядок был обжалован в Конституционном суде и Конституционный суд в своем постановлении подтвердил, что адвокатов должны в тюрьму к подзащитным пропускать по ордеру, без всякого разрешения следователя.
Но , как оказалось, Конституционный суд тюремщикам и следователям не указ.
Что же происходит в московских СИЗО? Особенно в СИЗО «Лефортово»?
В нарушении Конституции России и постановления Конституционного суда сотрудники СИЗО требуют у адвокатов разрешение следователя на посещение своих подзащитных.
А когда дело разваливается и нет доказательств, подтверждающих обвинение, тогда в ход идет все- запугивание, шантаж и вот уже обвиняемый пишет отказ во встрече с адвокатом, с которым родственники заключают соглашение. Следователи бьют в барабаны: адвокат, который может поломать всю «малину» нейтрализован и вроде бы все по «закону». Значит, можно угрозами и шантажом добиться единственного, чего алчет следователь- признание вины и согласия на особый порядок.
Похоже, в случае с Юрием Солошенко все происходит именно по этому сценарию: у него сейчас есть государственный адвокат, во встрече с адвокатами, которых выбрали для него родственники, следствие отказывает. Государственный адвокат Сергей Кисель, увы, семимильными шагами движется в сторону адвоката Андрея Стебенева.
То есть, его действия в отношении его подзащитного Юрия Солошенко вполне могут заинтересовать Адвокатскую палату Москвы, которая не так давно лишила статуса адвоката Стебенева, того самого, которого следствие ФСБ назначило защищать Светлану Давыдову.
В телефонном разговоре адвокат Сергей Кисель уверял меня, что Юрий Солошенко совсем не хочет видеть украинского консула Геннадия Брескаленко.
На мой недоуменный вопрос: «А зачем он ему тогда шлет письма и телеграммы с просьбой о встрече?», адвокат Кисель ничтоже сумняшеся ответил: «Не знаю, это ваши с ним отношения. Я у него могу взять расписку, что он не хочет видеть консула».
Я: «Ну как же так? Ведь три дня назад Солошенко под видеорегистратор и в присутствии сотрудников СИЗО заявил нам, правозащитникам, что посылал телеграммы и письма консулу и хочет его видеть и очень удивлялся, что консул ему письма не пишет».
Юрий Солошенко говорил нам, что следователь Микрюков вроде бы дал ему разрешение на звонок сыну — поздравить его в день рожденья, но адвокат принес в СИЗО телефонную карточку, которая почему-то не сработала.
Случайность? Или изощренное издевательство?
«Ему все письма передают, — возразил мне Кисель. – Поезжайте к нему и спросите. Просто он консула не хочет видеть».
Я: «То есть вы хотите сказать, что вам Солошенко говорит одно, а мне другое, то есть он – сумасшедший?»
«Может и так», — ответил мне адвокат Кисель и отключился.
И это говорит адвокат , который представляет интересы достойнейшего человека, всю жизнь служившего верой и правдой общему государству по названию СССР, а теперь , по чьей-то злой воле, его обвинили в преступлении , за которое он уже больше восьми месяцев сидит в Лефортовской тюрьме без защиты!
Больше всего меня пугает, что не допуск адвоката, отсутствие настоящей защиты может негативно сказаться на здоровье 72-летнего Юрия Солошенко, который хотя на внешне здоровый вид, здоровьем не блещет.
И кто тогда ответит за ухудшение его здоровья , если в результате этого психологического давления, у Солошенко не дай Бог, случится инфаркт, ведь незадолго до ареста он лечился в Кардиологическом центре в Полтаве?
Будет ли это на совести следователя Микрюкова, адвоката Киселя?
Почему следствие так боится адвокатов, с которыми заключила соглашение семья Юрия Солошенко?
Почему нарушает его конституционное право?
Почему к Надежде Савченко консула допускают?
Почему допустили его в «Лефортово» к Алексею Чирнию, который признал свою вину?
Значит ли это, что Солошенко вину не признает и также стоит на своем, как было то при нашей первой встрече несколько месяцев назад?
Тогда Юрий Данилович с чуть заметным украинским акцентом сказал: «Я не чувствую себя виновным ни перед Россией , ни перед Украиной».
Источник: Открытая Россия
