Фото: Звуки.Ру
Об их приключениях, которые получили название «Необычайные приключения британцев в России», мы сделали целый сайт. Но один небольшой эпизод в историю не вошел – благотворительный концерт англичан в женской колонии.
– Проходим по трое. Стены с колючей проволокой не фотографировать. Заключенных снимать только общими планами. Они не любят показывать лица, – напутствовали нас у входа.
Фото: shandi1.livejournal.com
Короткая проверка – и ворота тюрьмы захлопнулись. Мы прошли по небольшому дворику до приземистого двухэтажного здания с огромным плакатом: «Вас ждут дома!». Внутри длинный темный коридор заканчивался актовым залом с пестрыми звездочками на занавесе.
Фото: Александр Федоров
Зрительницы были в одинаковых зеленых костюмах и белых платочках, словно монашки неведомого ордена. Малколм нервно сглотнул, взял гитару, и из крохотных динамиков поплыл породистый английский блюз. Щелкая затвором фотоаппарата, я пытался разглядеть лица женщин. Степенные бабушки в очках, явно привыкшие к другой музыке, симпатичные девчонки, готовые завизжать от восторга. Все шло хорошо, пока они не начинали хлопать. Зародившись где-то с краю, мерные хлопки молниеносно охватывали весь зал.
Фото: shandi1.livejournal.com
«Монашки» сдвигали руки, как послушные дети на утреннике, гибкий блюз под их ударами превращался в железный марш, прихотливые соло выпрямлялись. Казалось, концерт уже не спасти, но тут эпидемия хлопков заканчивалась, и музыка вновь оживала, бабушки щурились, а девушки в волнении прижимали ладони ко рту – до следующего приступа хлопков.
Фото: Александр Федоров
– Здесь у нас сидят за особо тяжкие, – поведал начальник колонии после концерта. – От восьми до двадцати двух лет. Половина заключенных – убийцы.
– Может, вы нам под запись расскажете? – неосторожно спросил оператор Саша.
Наш собеседник тут же смешался и махнул рукой:
– Пора вам. На выход.
У самых дверей, возле стенда о борьбе с терроризмом, висела газета «Колючка» – нехитрый паноптикум особо выдающихся грешниц. Пороков было всего два. Справа угрюмая женщина в платке, презрительно сжав губы, возвышалась над лейтенантшей в форменной меховой шапке. Подпись к рисунку гласила: «Невежливое обращение». Слева неведомая художница изобразила длинноволосую красотку в щеголеватом клетчатом пальто, по которому рассыпались изящные черные локоны. Это был грех нарушения формы одежды. Уверен, что не только заключенным, но и охранницам такая очаровательная критика была бы только в радость.
Фото: shandi1.livejournal.com
– Мы ведь были первыми иностранцами, спевшими в русской тюрьме? – спросил Уилл Малколма.
– Пожалуй, – призадумался его приятель. – Впрочем, нет. До нас тут выступал Трей Ганн.
– Вот черт! – помрачнел Уилл. И добавил с надеждой:
– Но позволь, он ведь, кажется, американец?
Малколм согласно закивал.
– Тогда все в порядке, – блюзмен блаженно улыбнулся. – Американцы не считаются.
– И на Луну они никогда не высаживались, – поддакнул его друг.
Вдруг все вздрогнули от истошного вопля:
– Идите к нам, во второй отряд!
Бесформенная тень вплотную прижалась к решеткам:
– Я вам все, все покажу. Пусть делают со мной, что хотят! Пусть расстреляют!
Что-то мелькнуло во мраке, и тень исчезла, словно растворилась.
– Сумасшедшая, – пояснил кто-то из охраны.
Фото: Александр Федоров
Стена барака почти сливалась с темным небом. Под белесыми облаками сияло желтым большое окно. К нему в несколько рядов прижались женские лица. Я помахал им рукой и увидел синхронный взлет узких девичьих ладошек с другой стороны стекла.
Источник: Звуки.Ру
