Пытки в СИЗО и колониях есть. Заключенных бьют, лишают одежды и еды – и в мужских, и в женских исправительных учрреждениях. Мордовские колонии в том числе обладают крайне плохой репутацией.
В мордовских ИК-2 и ИК-13 16 лет отбывала наказание Инга Кривицкая, та самая женщина, которая осенью 2018 года организовала лже-фонд «Русь Сидящая».
Кривицкая говорит, что ее цель – помогать заключенным, но в то же время утверждает, что пыток в колониях нет. Заключенные же рассказывают, что Инга Кривицкая в колонии сама была в так называемом активе, который сотрудничал с администрацией колоний и, когда было надо, оказывал давление на других заключенных, бил их, отбирал посылки.
Об этом написали журналист Ольга Романова и правозащитник Лев Пономарев, и Кривицкая подала на них в суд — иск о защите деловой репутации. Инга Кривицкая утверждает, что Ольга Романова и Лев Пономарев лгут. Но если они лгут, получается, лгут и заключенные?
Мы поговорили со многими бывшими заключенными мордовских колоний и записали их рассказы, часть публикуем ниже. Часть будет в суде: бывшие заключенные согласились быть свидетелями и подтвердить слова Ольги Романовой и Льва Пономарева.
Мы не знаем, как избиения заключенных в колониях остались незамеченными для Инги Кривицкой. Возможно, так случилось, потому, что Кривицкая сама имела отношение к зоновскому активу, а может, женщина не считает избиения, отсутствие еды и человеческих условий содержания пыткой.
Ольга Шиляева, отбывала наказание в мордовской ИК-2 в 2008-2012 гг.
Я отбывала срок в ИК-2. В это же время в этой же колонии отбывала срок и Инга Кривицкая. Мы пересеклись с ней сразу, в первый день, как только меня привезли в колонию. Меня закрыли в клетку в штабе (комната, в которой принимают заключенных, прибывших в колонию по этапу – прим.ред.), а Кривицкую подсадили ко мне. Она всё разнюхивала у меня, рассказывала какие-то небылицы. Она мне сразу не понравилась.
Кривицкая на тот момент занимала должность коменданта зоны, была, можно сказать, правой рукой начальника колонии. Она выполняла все его поручения и задания, была активом зоны. Актив у нас чем занимается? Прессует осужденных, отбирает у них посылки, заставляет покупать для зоны холодильники, телевизоры, строительные материалы. Если ты не покупаешь, то [актив] делает твою жизнь невыносимой.
Меня в ИК-2 привезли из другой колонии. В той колонии я тоже подвергалась пыткам — меня кололи галоперидолом и аминазином. Когда человека колют галоперидолом и аминазином, у него начинается нестерпимая боль, всё тело сводит судорогой, изо рта бежит пена. Ходишь, как зомби. А потом итоге мне добавили срок, перевели в Мордовию.
В Мордовии Кривицкая также работала в колонии в столовой заведующей или главповаром. И лучше бы она рассказала, как администрация ворует продукты, которые государство выделяет для осужденных. Девчонки могут подтвердить: там тушами мясо вывозили, и оно по падало не на стол к осужденным, а на столы администрации зоны.
А в ШИЗО нас вот как кормили, мы считали: четыре ложки супа и две ложки каши. В ШИЗО нас раздевали догола, забирали даже носки и трусы, сажали в холодные камеры без дверей — эти камеры назывались американками, там вместо двери простая решетка.
Избивали нас в ИК-2 каждый день, как только выводили из камеры — утром в обед и вечером. Каждый раз, когда проходила проверка, осужденные выбегали из камеры, согнувшись, руки за спиной ласточкой, и вставали к стене. Затем осужденных женщин обыскивали, избивая дубинками. После обыска заставляли бегать по продолу в согнутом виде кругов 40 и снова избивали.
Ульяна Филева (фамилия изменена), отбывала наказание в мордовской ИК-13 с 2006 по 2012 гг.
Ингу Кварацхелия-Кривицкую перевели из ИК-2 в ИК-13 Мордовии, где я отбывала наказание. Она была высокомерной, надменной, чувствовала себя уверенно, т.к. принадлежала к иерархии тех привилегированных осужденных, которые сотрудничают с администрацией. В колонии ничего не скроешь. Как у сотрудников, так и у осужденных везде «глаза и уши».
Инга быстро вошла в «актив» колонии, ей дали должность, назначили оклад. Зарплата у нее была нормальная, МРОТ плюс всякие премиальные, тогда как, например, у швей за 16-18 часов работы зарплата была 200-300 рублей в месяц.
Числилась Инга старшиной у хозобслуги колонии, а туда без заключения соглашения с администрацией (такое соглашение обязывало заключенного докладывать о социально негативных фактах в среде осужденных) не трудоустроят. Инга доносила на осужденных — кто что сказал, кто с кем общается.
У Инги были поблажки: свободное передвижение по всей территории колонии без сопровождения, она делала все, что хотела.
Инга сразу адаптировалась в среде сотрудников, стала своей. Но многие осужденные ее не любили. В ИК-13, как мне известно, у осужденных, которые с Ингой конфликтовали, случались неприятности — им приписывались различные нарушения режима. Она, пользуясь расположением и «крышей» начальника колонии, издевалась над простыми осужденными, била их.
Все осужденные знали о том, что Инга «красная» и боялись ее.
Татьяна Гаврилова, отбывала наказание в ИК-2 Мордовии в 2007 – 2014 гг.
Кривицкая отбывала наказание в ФКУ ИК-2 по Республике Мордовия. Когда мы с ней столкнулись, она была комендантом, правой рукой начальника колонии Поршина Сергея Васильевича. Поршин Сергей Васильевич – патологический садист. Многих людей избивали в колонии, не помню ни одного дня, чтобы людей не избивали. Кривицкая заставляла девчат (других заключенных – прим.ред.) на своих плечах носить бревна, пока в зоне велось строительство, некоторые девочки себе руки ломали, пока их несли.
Кривицкая не пускала девчат в туалет, есть не давала нормально. Для Кривицкой важно было выполнять все, что требует администрация. Нельзя сказать, что она напрямую отбирала посылки. Но девочки вынуждены были ей отдавать — кто сигареты, кто еду — или заказывать строительные материалы для зоны. Вынуждены, потому что их прессовали и били.
Поскольку Кривицкая была правой рукой Поршина, ей многое разрешалось. Но Кривицкая никогда не защищала заключенных, даже находясь в колонии. Поэтому меня поразило, что она сейчас пошла в правозащитники. Кривицкой было плевать на людей, она чувствовала себя хозяйкой в колонии. А сейчас она пытается навязать обществу, что она такая правильная.
В 2017 году, увидев меня на конференции Льва Пономарева, Кривицкая начала меня просить, чтобы я не говорила «лишнего». В итоге конференцию она сорвала, не по существу обвинила Льва Александровича в том, что он унизил ее достоинство, хотя он никого не унижал.
После конференции Кривицкая мне звонила, предлагала деньги, 40 тыс. рублей, чтобы я отказалась от показаний и оговорила Пономарева, чтобы дала интервью телеканалу Рен-ТВ. Но я не согласилась.
Кривицкая далеко не глупая, она хитрая, и я считаю, что она прекрасно знала, что есть организация «Русь Сидящая». Ну и как можно вообще опровергнуть пытки в ИК-2? Тому очень много свидетелей. Она сама активистка, которая способствовала тому, чтобы людей избивали.
По поводу «Руси Сидящей» у нас был очень длинный разговор – Кривицкая предложила мне работать на нее, спросила, сколько мне надо платить за работу. И, я так понимаю, она хотела иметь какую-то долю от «Руси Сидящей», чтобы фонд ей деньги платил. Мол, она не знала об организации, но за деньги она готова уладить этот вопрос. Суть сводилась к тому, чтобы отжать денег у фонда.
Я не понимаю, какие исковые требования могут быть к Романовой и к Пономареву, потому что с информацией [о Кривицкой и о пытках] выступают заключенные. Так пусть она на нас в суд подает, на заключенных, которые пострадали от насилия.
