«А вы, м… Мальцев?»

Когда на первой встрече президента с новым составом его Совета по развитию гражданского общества и правам человека профессор Тамара Морщакова что-то увлеклась, и Михаил Федотов спросил у Путина, не пора ли передать слово дальше, Путин ответил: «Не надо, все-таки лучший юрист страны». В четверг этот лучший юрист (экс-заместитель председателя Конституционного суда, судья КС с 1991 по 2002 год, заслуженный юрист и деятель науки, просто уважаемый во всем мире и очень порядочный человек) – поедет в Технический переулок к следователю Следственного комитета Алексею Мальцеву на допрос в качестве свидетеля по «делу экспертов».

Напомним, что так называемое «дело экспертов» (или «третье дело ЮКОСа»), как стало понятно, в частности, из постановления Басманного суда о проведении обыска в Алма-Ате у главы Центра правовых и экономических исследований Елены Новиковой (см. «Новую» № 58 от 31 мая), касается заключений экспертов Совета по правам человека на приговор по «второму делу ЮКОСа» (2011 год). Якобы эти мнения экспертов были заранее оплачены Ходорковским из денег, утаенных от поглотившей его «Сибнефти» после «первого дела ЮКОСа» (2005 год). Однако даже такой «злой гений», как Ходорковский, вряд ли в 2005-м мог догадаться, что в 2011-м ему будут шить хищение той самой нефти, в уклонении от уплаты налогов с продажи которой его обвиняли ранее: доказать будет сложновато.

Вероятно поэтому в загадочном «третьем деле» появился «второй эпизод», и в более широком смысле участники заговора обвиняются в том, что ими (цитата)

«издавались монографии и осуществлялись публикации в СМИ о необходимости внесения изменений в уголовное законодательство… создавалась иллюзия необходимости либерализации уголовного законодательства, и в интересах Ходорковского М.Б. были внесены изменения в законодательство России».

Это две разные истории, но Следственный комитет сознательно мешает их в одну кучу, потому что иначе «подкупа экспертов» не получается: общественные эксперты (6 российских и 3 зарубежных) давали заключения бесплатно, и тут не видно денег не только Ходорковского, но и вообще никаких. Но за написание глав монографий или за подготовку «круглых столов» в Думе, где «создавалась иллюзия необходимости либерализации» они могли получать гонорары, в том числе из грантов. А что, деньги теперь платят только за науку, одобренную Следственным комитетом? То есть возможны два мнения: одно Бастрыкина, а другое «заведомо ложное». Пока это мракобесие продвигается только в область юридической науки, но по советской традиции скоро доберутся и до генетиков, тем более что РПЦ давно точит зубы на Чарльза Дарвина, она благословит.

Профессор Морщакова находилась в самом центре этой вредительской (и, вероятно, шпионской, судя по предполагаемому финансированию из-за рубежа) сети: она первой публично предложила провести общественную экспертизу по «второму делу ЮКОСа», выступала за гуманизацию уголовного законодательства в отношении предпринимателей, убеждала в этом депутатов Думы и президента РФ на тот момент Дмитрия Медведева. Без нее (и отнюдь не в статусе свидетеля) «третье дело ЮКОСа» просто никак не сложится, но и с ней сшить его сложно даже для СК, так как она все-таки мировая величина.

До сих пор это расследуемое в глубокой следственной тайне дело имеет номер с окончанием «03» — это означает, что заново оно не возбуждалось, а «выделено» из «первого дела ЮКОСа», которому место в архиве. Невозбуждение дела в обход правил уголовного процесса (непревзойденным знатоком которого Морщакова как раз и является) позволяет СК скрывать состав следственной бригады, которая где-то как-то его ведет, проводя обыски, допросы и другие процессуальные действия. Но из отдельных документов понятно, что, кроме следователя Мальцева, который там десятая спица в колесе, в бригаду включены и, вероятно, ее возглавляют также следователи в генеральских чинах Михаил Туманов и Фарид Ганиев. И это именно те лица, чьи усилия, вознагражденные чинами и звездами, вызвали самые большие сомнения у отечественных и зарубежных экспертов Совета по правам человека при президенте РФ по «второму делу ЮКОСа».

Такой следственной бригаде прилично было бы в полном составе взять отвод, так как иначе обыски, проводимые теми же следователями у тех самых экспертов,слишком похожи на личную месть государственными средствами. Но проблема СК даже не в этом. Дача общественными экспертами научных заключений, ни в чем не обязательных для суда, тем более что по условиям общественной экспертизы СПЧ они были обнародованы после вступления приговора по «второму делу ЮКОСа» в силу, заведомо не образует никакого состава преступления. Поэтому нынешние действия Туманова, Ганиева и др. должны быть сами квалифицированы по статье 299 УК РФ: «Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности».

Для того чтобы в будущем, возможно, перевести Тамару Георгиевну из статуса свидетеля в статус обвиняемого, органы судейского сообщества, которое не раз подвергалось жесткой критике с ее стороны, должны будут лишить Морщакову статуса судьи в отставке. Это стало бы символом сложения судейских полномочий к стопам Следственного комитета, даже бросанием знамен правосудия вместе с Конституцией и всеми кодексами к когтям судами же выпестованного монстра.

Впрочем, есть и другой «сигнал», если только его можно правильно уловить. На международном экономическом форуме в Санкт-Петербурге президент Путин сказал: «Мы также немало сделали для того, чтобы искоренить обвинительный уклон в работе правоохранительной и судебной систем, чтобы исключить поводы для перевода хозяйственных споров в уголовное преследование. Вместе с предпринимательским сообществом и парламентом провели большую работу по гуманизации уголовного законодательства (выделено мной – Л.Н.)». Но это как раз то, в чем следователи СК обвиняют экспертов во главе с Тамарой Морщаковой.

Путин же не сказал, что это сделал вредитель Федотов, публично названный им недавно «Федоровым», или «этот м… как его там, на М.». Пусть и скривившись в своей обычно манере, он все же сказал «мы». А вы, м… Мальцев?

Новая Газета