Завтра в Бердском городском суде начнётся разбирательство по делу адвоката Юрия Миронова, обвинённого в мошенничестве (ч. 3 ст. 159 УК). Потерпевшая — бывшая клиентка, родственника которой он защищал по уголовному делу. Женщина говорит, что адвокат обещал добиться смягчения наказания «внепроцессуальным способом», а когда это не удалось, отказался вернуть уплаченные деньги. Адвокат утверждает, что стал жертвой оговора — семья доверителя якобы пытается таким образом доказать нарушение права на защиту, чтобы отменить приговор. «Улица» побеседовала с обеими сторонами конфликта.
ДОРОГОСТОЯЩИЕ СВЯЗИ АДВОКАТА
Жительница Новосибирска N обратилась к адвокату Юрию Миронову 13 февраля 2015 года (она попросила не называть её имени и не раскрывать подробности уголовного дела). По словам N, в тот же вечер они заключили договор об оказании юридических услуг по защите задержанного накануне молодого человека. Его обвинили в особо тяжком ненасильственном преступлении.
По договору, адвокат получал 50 тысяч рублей за работу на стадии предварительного следствия, в судах первой и надзорной инстанций. Клиент принимал на себя и дополнительные расходы сверх прописанной суммы по согласованию сторон. N также оплачивала расходы на поездки в Новосибирск, посещения СИЗО и работу в судебных заседаниях. За поездки в изолятор, по её словам, она заплатила 610 тысяч рублей, а за работу на слушаниях – 175 тысяч рублей.
N рассказала «Улице», что в какой-то момент Юрий Миронов убедил её в возможности изменить квалификацию вменяемого преступления — с особо тяжкого на небольшой тяжести. «Он говорил, что увидел в деле важный момент, который нас выручит. Но не может о нём рассказать, чтобы мы случайно никому не разболтали», — утверждает N. Адвокат Миронов убедил подзащитного не давать показаний и «идти по 51-й статье», говорит женщина. При этом он каждую неделю ездил к молодому человеку в СИЗО, объясняя родственникам, что это нужно «для проработки версии». «Мы верили и надеялись, что это поможет в итоге изменить наказание, — вспоминает N. — Каждый месяц он получал 20, а то и 25 тысяч рублей только за эти поездки. Квитанций и расписок он не выдавал. Я понимала, что человек хочет заработать, осознавала, что он что-то скрывает, но верила, что эта работа поможет».
По словам женщины, в конце апреля 2016 года адвокат попросил у неё три тысячи долларов для организации встречи с человеком, который может поговорить с судьёй. Миронов, как она утверждает, подчёркивал, что речь не идёт о взятке. Адвокат заверял, что дела по таким статьям очень сложные, и, чтобы добиться законного решения, важно показать доказательства «нужным людям», убедить их обратить внимание на все аргументы защиты.
ПОТЕРПЕВШАЯ N
Я задала прямой вопрос: куда идут эти деньги? На что Миронов ответил: взяток я никогда не давал: вы платите за то, что я имею такие связи, — мои контакты дорого стоят. Я сама понимала, что сумма в три тысячи долларов смешная для взятки.
Семья утверждает, что дала Миронову требуемую сумму — по понятным причинам, без каких-либо расписок. Уже перед приговором, в июне 2016 года, адвокат попросил ещё 700 тысяч рублей. По словам N, он «уходил от ответа», на что пойдут эти деньги — говорил, что это нужно для изменения квалификации в первой инстанции и, если не получится, в апелляции. Адвокат якобы обещал вернуть эти деньги, если смягчить наказание не выйдет.
Женщина подозревала, что сумма слишком большая. Но потом увидела договор своей знакомой с другим адвокатом на защиту по уголовному делу. Тот защитник получал 350 тысяч при достижении прописанной в договоре цели в апелляционной инстанции, или 700 — если результата удастся добиться только в кассации. В случае неудачи деньги возвращались. Поскольку Миронов тоже обещал вернуть 700 тысяч, если смягчить наказание не удастся, N поверила на слово и передала ему нужную сумму. Впрочем, документально это не было оформлено. Но N утверждает, что у неё есть диктофонные записи разговоров с Мироновым об этих деньгах — и о том, для чего они ему понадобились. Всего с начала сотрудничества в феврале 2015-го до первого приговора в июле 2016 года семья, по словам N, заплатила адвокату 1 млн 770 тысяч рублей.
ГОНОРАР ПРЕВРАЩАЕТСЯ В МОШЕННИЧЕСТВО
В июле 2016 года суд вынес обвинительный приговор. Квалификация преступления не была изменена, а подзащитный Миронова, отказавшийся признать вину, получил такой же срок, как и те, кто согласился с обвинением. Женщина осталась недовольна работой адвоката, попросила вернуть ей 700 тысяч и прекратить сотрудничество. Со слов N, Миронов ответил, что довести дело до конца теперь для него «дело чести», и он всё равно это сделает, поскольку дал обещание. Возвращать деньги он отказался.
Чуть позже выяснилось, что судья не имел права выносить приговор подзащитному Миронова, поскольку ранее рассматривал аналогичное дело одного из свидетелей. Приговор отменили, дело вернули на повторное рассмотрение другому судье.
На этом этапе N решила показать дело другим юристам и убедиться, что Миронов не вводил её в заблуждение по поводу возможности изменения квалификации преступления. В фонде «Русь сидящая» ей подтвердили такую возможность, но заметили, что выбранная адвокатом тактика сделала невозможным обжалование процессуальных нарушений в ЕСПЧ. Убедившись, что Миронов не обманул её в главном — возможности переквалификации обвинения — N решила продолжить с ним сотрудничество. За работу на повторных судах N обещала Миронову 200 тысяч рублей. При этом женщина предположила, что адвокату просто не хватило знаний, чтобы правильно выстроить защиту, и решила продолжить консультации с «Русью сидящей».
«Когда я попросила у Миронова материалы дела, чтобы отправить в “Русь сидящую”, оказалось, что у него их вообще не было. Через скандал — это есть в приобщённой к материалам дела против него переписке — удалось заставить его отфотографировать материалы и отдать нам, — возмущается N. — Как у адвоката могло не оказаться материалов дела? Как он работал?»
Она попросила юриста «Руси сидящей» составлять все ходатайства, который Миронов должен был заявлять при повторном рассмотрении дела в первой инстанции. Также юрист дважды приезжал в Новосибирск, чтобы проконсультировать адвоката. «Даже апелляционную жалобу я писала сама вместе с юристом. Миронов только ездил в СИЗО и озвучивал написанные нами ходатайства», — утверждает N.
В июле 2017 года суд вынес повторный приговор — квалификацию преступления снова не изменили, но наказание снизили на один год. Апелляционная инстанция «засилила» приговор. N сказала Миронову, что обещанные 200 тысяч рублей он может взять из 908 тысяч, ранее уплаченных за внепроцессуальное решение вопросов (получились путём сложения 700 тысяч рублей и трёх тысяч долларов). А остальные 708 тысяч она потребовала вернуть, заявив, что адвокат не добился обещанного результата — переквалификации обвинения. Как утверждает женщина, после этого адвокат стал её избегать — и даже отказывался вернуть оставшиеся у него материалы дела. По словам N, уже после апелляции Миронов снова поехал к подзащитному в СИЗО и заявил, что может «устроить ему проблемы». Это возмутило женщину, и в декабре 2017 года она обратилась в правоохранительные органы с заявлением о мошенничестве.
«Я, конечно же, не считаю, что он должен получить за три года работы 50 тысяч, — пояснила N. — Я прошу вернуть только те 908 тысяч рублей, которые он брал за свои связи и возможности, чтобы с их помощью изменить квалификацию обвинения. Те 800 тысяч, что я отдала ему за работу — когда он непонятно зачем каждую неделю ездил в СИЗО и ходил на заседания манекеном — я не требую. Я понимаю, что не получу с него ни копейки, но хочется прекратить эту практику внепроцессуального решения вопросов. Об этом все знают, но в первый раз удалось записать это на диктофон».
По словам Миронова, в возбуждении уголовного дела против него несколько раз отказывали. Но 7 июля 2019 года в СУ СК по Новосибирской области всё же возбудили дело по ч. 2 ст. 159 УК (мошенничество). Спустя почти год, 7 июня 2020 года, Миронову предъявили официальные обвинения. По версии следствия, под предлогом решения вопроса о переквалификации в суде действий подзащитного на менее тяжкое преступление, «в том числе путём организации через несуществующих посредников переговоров с должностными лицами Октябрьского районного суда г. Новосибирска», Миронов потребовал передать ему в общей сложности 908 тысяч рублей. В постановлении о привлечении Миронова в качестве обвиняемого (документ есть у «АУ») подчёркивается, что «реальной возможности повлиять на квалификацию судом действий подзащитного у него не было» — и адвокат якобы даже не собирался организовывать такие переговоры.
ДОГОВОР НА ЧЕСТНОМ СЛОВЕ
Юрий Миронов рассказал «Улице» свою версию событий. Он утверждает, что вообще не заключал с N договор на представление интересов в первой инстанции. По его словам, на имеющемся в материалах дела экземпляре вместо подписи стоит факсимиле. Миронов заявил, что подписал с N только одно соглашение — на работу в ходе предварительного следствия — по условиям которого получил 50 тысяч рублей. Он утверждает, что регистрировал это соглашение в коллегии адвокатов, но следствие так и не запросило этот документ. В судах первой и апелляционной инстанций он якобы работал с клиенткой без оформления отношений.
В беседе с «Улицей» Юрий Миронов признал, что допустил ошибку, согласившись работать с клиентом без договора с чётко прописанными суммами за каждое действие адвоката. При этом он уверен, что даже если бы выдавал квитанцию за каждую оказанную услугу, это всё равно не спасло бы его от обвинений со стороны клиентки.
АДВОКАТ ЮРИЙ МИРОНОВ
Если бы я каждый раз выписывал квитанцию, то, извините, с этой квитанцией почти 20% отдал бы налоги государству, а потом остальное через месяц выплатили в коллегии. Но мне же сейчас нужно ездить, оплачивать водителя. Вы спросите любого адвоката, они что, всё оформляют квитанцией?
По его словам, «первые деньги» были уплачены официально, по соглашению на досудебное следствие. «Потом я пожалел людей, потому что у них всё время не было денег, — говорит Миронов. — Видимо, это моя большая беда. То, что я получал потом, частями вносил в коллегию и оставшееся тратил на поездки. У меня всё посчитано, все деньги получены только за работу и за оплату водителя».
Юрий Миронов сообщил «Улице», что за время работы по данному уголовному делу посетил 44 заседания в судах первой инстанции и 3 заседания в апелляции. В СИЗО к своему подзащитному он ездил 88 раз. Миронов отметил, что, согласно методическим рекомендациям АП Новосибирской области, участие адвоката на стадии дознания оплачивается из расчёта восемь тысяч рублей в день, работа в суде — 10 тысяч в день, а посещение СИЗО — 10 тысяч за один визит. По его словам, N платила ему за поездки в СИЗО только по пять тысяч, обещая доплатить остальное позже. Поскольку он живёт в Бердске, а СИЗО и суд находятся в Новосибирске, адвокат был вынужден нанимать водителя, оплачивать ему бензин и простой, что якобы обходилось ровно в пять тысяч рублей за одну поездку туда и обратно.
Как утверждает защитник, с февраля 2015-го по декабрь 2017 года он получил от семьи подзащитного 1 млн 770 тысяч рублей. По его расчётам, эта сумма точно соответствует общей стоимости всех оказанных услуг. Получение трёх тысяч долларов адвокат отрицает, как и обещания повлиять на судей или следствие. Миронов говорит, что у него, работающего в Бердске, попросту нет подобных связей в Новосибирске.
Защитник уверен, что никогда не говорил N ничего, что могло быть истолковано как вымогательство или обещание повлиять на приговор вне рамок уголовного процесса. Миронов сообщил, что, согласно материалам возбужденного против него дела, обвинение строится только на показаниях потерпевшей и её мужа, а также на диктофонных записях их разговоров. Привлечённый Мироновым эксперт-лингвист, проанализировав записи, пришёл к выводу, что его слова нельзя трактовать как вымогательство (документ есть у «АУ»). Других доказательств в деле просто нет, считает защитник.
АДВОКАТ ЮРИЙ МИРОНОВ
О каком мошенничестве может идти речь? Если бы я заключил какую-то незаконную сделку, не выполнил договор… Я же даже не отрицаю, что получал деньги, но объясняю, на что они пошли. Кто-то думает, что адвокаты гребут деньги лопатой, но эти лопаты очень тяжёлые. Я потратил много времени на это дело, к тому же постоянно оплачиваю расходы, бумагу, «Консультант-плюс».
Миронов не отрицает, что на повторном рассмотрении дела в первой инстанции и в апелляции ему помогал юрист фонда «Русь сидящая». Но он не считает, что из-за этого «должен был работать бесплатно». Адвокат также отметил, что за работу в судах по второму кругу N обещала ему 200 тысяч рублей — но денег так и не заплатила.
Он уверен, что сделал всё, что от него зависело. По словам адвоката, изменение квалификации оказалось невозможным из-за позиции, которую выбрал обвиняемый сразу после задержания. Он подчеркнул, что его подзащитного приговорили к 11 годам колонии — при том что минимальный срок наказания по особо тяжкому преступлению начинается с 10 лет. Таким образом, Миронов считает, что выполнил свою работу качественно и что претензий к нему быть не может. Он также отрицает, что угрожал «проблемами» подзащитному.
По мнению Миронова, заявительница намерена добиться любого обвинительного приговора адвокату, чтобы доказать нарушение права на защиту её сына. Это может стать поводом для отмены приговора.
АДВОКАТ ЮРИЙ МИРОНОВ
Когда адвокатов обвиняют в мошенничестве — это очень опасный прецедент. Ладно, если не нравится, как я работаю, так найдите другого адвоката. Но требовать вернуть деньги уже после сделанной работы и говорить, что я якобы вымогал какие-то деньги… Адвокат никак не защищён от таких обвинений.
Он утверждает, что получает слова поддержки от коллег из других регионов. «Потому что все понимают, что это угроза вообще всем адвокатам», — уверен он.
КАК ЗАЩИЩАТЬСЯ ЗАЩИТНИКУ
По словам Андрея Гривцова, изучавшего статистику по обвинениям защитников в мошенничестве, такие дела часто возникают там, где адвокат получал деньги от клиента без соглашения или прописывал в договорах не те суммы, которые ему платили. Ранее об этой проблеме подробно высказывался вице-президент АП Москвы Вадим Клювгант. Он не стал комментировать «Улице» дело Миронова в связи с тем, что не знаком с материалами обвинения. Однако в комментарии «Адвокатской газете» Клювгант советовал защитникам быть максимально дотошными и точными при оформлении документов, чтобы в дальнейшем избежать необоснованных обвинений.
«Чётко и недвусмысленно сформулированный предмет соглашения, всегда соответствующий тому, что в действительности делает адвокат. Никаких договорённостей об этом вдогонку, устно, по телефону — всё только письменно, как требует закон. Полный набор документов, подтверждающих надлежащее выполнение обязательств по соглашению об оказании юридической помощи, за которую получен гонорар в целом и каждая его часть в отдельности, — перечисляет он. — Обязательно личное исполнение поручения адвокатами, заключившими соглашение и указанными в нём. Привлечение других коллег только в дополнение, но никак не взамен», — советовал адвокат.
Вторая опасность для защитника, по мнению Гривцова, — обещать клиенту определённый результат.
АДВОКАТ АНДРЕЙ ГРИВЦОВ
Обещать, что добьётесь какого-то результата — очень большая неосторожность. Даже в гражданском процессе, если мы говорим о «гонораре успеха», мы всё равно не можем обещать результат. Да, мы будем очень хорошо работать, и в случае победы доверитель заплатит за это процент от выигрыша. В уголовном процессе это невозможно. Если адвокат гарантирует результат, тем более потому что знает такого-то судью — это неприемлемо.
Между тем N намерена добиться для Миронова не только уголовного, но и дисциплинарного наказания. Она рассказала «Улице», что поначалу не обращалась в адвокатскую палату Новосибирской области с жалобой на действия Миронова, так как считала, что адвокат совершил уголовное преступление, — поэтому изучать ситуацию должны не в АП, а в СК. Но 25 августа женщина всё же пожаловалась в палату (заявление есть у редакции). При этом она не стала повторять обвинения из уголовного дела, а указала, что в комментарии местному СМИ Миронов якобы сообщил конфиденциальные данные о своём подзащитном. Женщина считает, что таким образом он разгласил сведения, составляющие адвокатскую тайну — и просит палату привлечь его к дисциплинарной ответственности. В палате «АУ» не сообщили, возбуждалось ли в отношении Миронова дисциплинарное производство; по словам самого адвоката, этого ещё не произошло.
Впрочем, в АП Новосибирской области отказались комментировать не только дисциплинарное, но и уголовное дело в отношении Юрия Миронова. Помощник президента палаты по информационному обеспечению, адвокат Вячеслав Денисов заявил, что в палате надеются на справедливое судебное разбирательство — впрочем, как и всегда, а не только в случае, когда обвиняемым стал адвокат.
Сам Миронов в разговоре с «Улицей» посетовал, что местные СМИ его уже назвали мошенником и опорочили репутацию, не дожидаясь приговора. Рассмотрение дела начнётся в Бердском городском суде завтра, 27 августа.
