С Олесей Мазняк мы познакомились в марте 2017 года: она приходила на наши лекции Школы общественного защитника в Новосибирске. Потом Олеся стала нашим волонтером, потом — возглавляла филиал в Новосибирске.
Олеся помогала нам, а мы, как можем, помогаем ей. А помощь Олесе нужна.
Ее младшей дочери Ангелине несколько лет назад поставили диагноз органическое поражение ЦНС (центральной нервной системы), эпилепсия. За лечение Олеся каждый месяц вынуждена платить неподъемные для нее деньги.
Олеся сама растит Ангелину, старается подрабатывать, пытается помогать
мужу Петру и старшему сыну Славе. Они четвертый год в СИЗО. Славе вменяют пять эпизодов по ст. 228 УК, Петру — ч. 1 ст. 30 ч 5 ст. 228 УК — подготовка к производству или сбыту наркотиков. Обоим предъявили ст. 210 УК (организованное сообщество). Всего по этому делу проходит 18 человек.
Началось все в 2014 году, когда Славе в мессенджере ICQ пришло сообщение – предложение работать курьером в интернет-магазине, продававшем курительные смеси Spice. Тогда спайс еще не был запрещен, но законопроект в Госдуме уже рассматривали. Слава работать согласился — семье нужны были деньги — никому из родных об этом не сказал.
В конце января 2015 года Ангелина в первый раз попала в больницу с серьезным эпилептическим приступом. Девочка несколько дней находилась в состоянии искусственной комы.
Петр работал строителем, но денег не хватало, поэтому начал подрабатывать вместе со Славой.
В начале февраля 2016 года президент России Владимир Путин утвердил запрет на употребление и пропаганду спайсов. В конце февраля Петра и Славу арестовали.
Сейчас Ангелине 5 лет, и у нее не совсем стандартное детство: зависимость от кресла на колесах, тетрапарез, атактический синдром, задержка психомоторного развития, эпилепсия, приступы — частые и мучительные.
— Она скрипит зубками, показывает, что хочет есть, но жевать не может. Когда с нами был папа, мы делали процедуры по максимуму. И постепенно, черепашьими шагами, наступило улучшение. А потом, когда у нее начались приступы, нам прописали противосудорожную терапию, у которой есть побочные эффекты. Вот мы в последний раз ходили — у нас и волосы начали выпадать и тремор сильный, заторможенность. Еще в 2016 году мы ходили к очень хорошему неврологу. Он сказал, что нам нужна трансплантация нейронов, но в России такую операцию не сделать. Так и не удалось выявить причины приступов – нас не дообследовали. На обследование нет денег, в Новосибирске у медиков просто нет таких возможностей. Диффузное нарушение в работе головного мозга они могут обнаружить, а выявить очаги — нет, — рассказывает Олеся.
Олеся с дочерью живёт в съемной квартире — за которую тоже, кстати, надо платить. Государство должно было выделить им жилье — заболевание Ангелины дают Олесе право не ждать, когда подойдёт их очередь. Но в мэрии этому значения не придали, Олесю поставили в очередь, как всех. Ее учётный номер там несколько месяцев назад был 2898.
Не так давно мы вместе с вами собирали деньги на покупку специального стульчика-коляски для Ангелины, собирали вещи и искали врачей для днвочки, а один Новосибирский адвокат вызвалась оплачивать для девочки занятия у логопеда.
Все это время адвокат, сотрудничающий с «Русью Сидящей, Гульмира Алимова боролась за право Олеси и Ангелины на жилье. 27 сентября 2018 года суд удовлетворил иск Гульмира и обязал мэрию Новосибирска предоставить Олесе квартиру. Сегодня, 4 декабря, Новосибирский областной суд подтвердил законность наших требований.
Это значит, что уже через несколько месяцев у Олеси и Ангелины будет своя квартира.
Мы подробно писали об истории Олеси тут.
