Заседание должно было начаться в 11 утра. Мы сидим на 4 этаже Тверского районного суда уже 40 минут, но ни судьи Дмитрия Гордеева, ни его помощника нет. На этаже также нет приставов и любых других сотрудников суда, зато есть рабочие, которые разбирают потолок и моют железные двери. У зала заседания журналисты, блогеры, родственники и друзья задержанных на площади 25 августа.
— Почему вот эта кучка ОПГ пришла и сидит у нас во власти? – спрашивает мужчина в клетчатой рубахе, подойдя к Сергею Шарову-Делоне.
— Да потому что все молчат, — отрезает правозащитник.
Кто-то предлагает повесить на дверь зала суда лист со словами «За вашу и нашу свободу» («За вашу и нашу свободу» — лозунг, с которым 25 августа 1968 года диссиденты вышли на Красную площадь). Идею поддерживают, смеются. Сергей Шаров-Делоне и Леонид Гозман сидят на полу и выводят темно-зеленые буквы. Лист прикрепляют к двери. Рабочие оглядываются в нашу сторону с чуть заметной улыбкой.
Спустя 10 минут приходит пристав: выясняет, почему в коридоре суда так много людей и обещает узнать, где судья Гордеев. Уходя, пристав снимает лист с двери. Возвращается через несколько минут:
— Судья Гордеев сейчас на другом заседании. Как только тот процесс закончится, будет слушаться ваше дело. Наверное.
— А есть какие-то прогнозы по времени? Это будет завтра или послезавтра? – обращается к нему Леонид Гозман.
Все снова смеются, пристав улыбается, возвращает лист с лозунгом и уходит.
— А я на пенсию вышла, представляете! – восклицает женщина в черном платье, волосы собраны в аккуратный пучок.
— Я тоже вышла. Но вот если они мне хоть раз заплатят, я буду знать, что я на пенсии, а пока у меня никакой уверенности в этом нет.
— У меня такое чувство, как будто мост подожгли, а я успела по нему пробежать.
— У меня тут сын хорошее предложение написал: «Надо сказать, чтобы кормить начинали, как в аэропорту при задержке вылета», — перебивает Сергей Шаров-Делоне.
Часть слушателей не выдерживает, уходит: «Не могу больше с вами сидеть. Злые люди хотят, чтобы я работала».
— В наших действиях отсутствует вообще состав преступления, потому что это была не демонстрация, а мемориальное мероприятие, связанное с 50-тилетием демонстрации 1968 года. Мы заранее направили письмо в комендатуру Кремля, в котором подчеркивалось, что это именно мемориальное мероприятие. Мы просили обеспечить возможность родственникам и друзьям диссидентов прийти и возложить цветы. Комендатура же ответила, что согласно 54 ФЗ проведение массовых мероприятий там запрещается. Причем этот ответ мы получили только 30 августа, хотя письмо отправили еще 7-го числа, — рассказывает Сергей Шаров Делоне. – Каждый год 12 апреля люди приходят на Красную площадь к могиле Гагарина с венками, и никто этих людей не арестовывает. Так можно и людей на траурной процессии задерживать. Так и на проведение похорон тоже надо подавать заявку, что ли? Это же тоже массовое мероприятие, на котором люди массово передвигаются и преследуют одну цель. Ну, и мы, естественно, понимаем, что суд решит, что мы виновны.
Спустя 2 часа мимо по коридору проходит судья Гордеев. К этому времени Сергей Шаров-Делоне и Леонид Гозман написали заявление на имя председателя Тверского суда о неуважении к участникам процесса.
Еще через час мы в зале судебного заседания № 455, судья удалился в совещательную комнату рассматривать ходатайства Леонида Гозмана. Из комнаты слышится кашель.
— Подавился. Ходатайства ест, наверное, — комментируют в зале.
Автор: Нюся Красовицкая
Судья не удовлетворил ходатайства о вызове сотрудников полиции, задерживавших Гозмана и Шарова-Делоне, и об исследовании в суде вещественного доказательства – баннера «с надписью тематического содержания». Слушатели кивают и улыбаются.
Речь Леонида Гозмана приводим полностью:
— Я не планирую убеждать вас в своей невиновности. Во-первых, это невозможно, во-вторых, Сергей Шаров-Делоне, которого вы будете судить следующим, выскажет аргументы намного лучше, чем я. И, Ваша Честь, я думаю, что у нас судят не за то, что нам инкриминируют. Нас судят за память о героических людях, которые 50 лет назад шли в тюрьму и рисковали жизнью, показав и тем самым, что в стране есть люди, для которых свобода дороже жизни.
Вы, Ваша Честь, объявляете свои решения именем Российское Федерации. Н самом же деле нас судят именем руководства Российской Федерации. Нас судят именем тех людей, которые разгоняют мирные митинги, по приказу которых невиновные сидят в тюрьме. Нас судят именем людей, разворовавших страну и развязавших бессмысленные войны. Нас судят именем людей, каждый день лгущих народу и презирающих народ. Нас судят именем людей, ведущих страну к гибели.
Ваша Сесть, я не испытываю никакого уважения к современному российскому суду – можете наказать меня за это. Я бы хотел уважать суд и уважать государство моей страны, но, к сожалению, они не дают мне для этого никаких оснований. И я не собираюсь спорить с Вами по деталям нашего дела – очевидно, что мы не нарушали никаких законов, а законы Конституции нарушали те, кто силой прервал нашу мирную манифестацию. И я, разумеется, не признаю себя виновным.
Ваша Честь, свободу в России задушить не удастся — коммунисты пытались сделать это, били ради этого миллионы людей, но – не получилось. У нынешнего режима это тоже не получится. Пока в России есть такие люди, как те, кто вышел 50 лет назад – а они есть – страна не погибла. Что же касается меня, я намереваюсь 25 августа 2019 года выйти на Красную площадь с тем же самым лозунгом.
Судья слушает с непроницаемым лицом, не своя глаз с «подсудимого». А затем решает, что Леонид Гозман виновен и должен выплатить штраф 20 тыс. рублей.
Сразу после вынесения постановления по делу Леонида Гозмана начинается заседание по делу Сергея Шарова-Делоне. Правозащитник заявляет те же ходатайства, что и Гозман. Суд эти ходатайства также не удовлетворяет.
Правозащитник обращает внимание суда на то, что мемориальное мероприятие не относится к ФЗ 54 о массовых мероприятиях, а баннер – реквизит мемориального мероприятия, а не попытка устроить пикет или демонстрацию.
— В 1968 года семь человек были осуждены на разные строки за демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию. В 1991 году по заявлению прокуратуры СССР Верховный суд СССР отменил приговор в их адрес и реабилитировал их в полном объеме. А через год правительство РФ принесло официальные извинения за вторжение. Почему в этой ситуации само правительство РФ не провело само мероприятие в честь 50-ой годовщины – я не знаю. Но правительству РФ надо бы определиться – либо пересмотреть случившееся и отменить прежнее решение по реабилитации, либо не препятствовать проведению мемориальных мероприятий и не задерживать участников. Иначе, получается, что закон написан для одних так, а для других – по-другому. Получается, что власть разрушает государство и страну. Государство – Бог с ним, не особо и жалко. А страну жалко, это моя страна.
Судья Гордеев назначил Сергею Шарову-Делоне штраф 20 тыс. рублей.
Штраф Анне Красовицкой — 15 тыс. рублей.
Во время задержания 25 августа полиция изъяла у Сергея Шарова-Делоне и Леонида Гозмана баннер «За вашу и нашу свободу». Плакат был точной графической копией плаката, с которым вышли диссиденты в 1968 году, протестуя против введения войск в Чехословакию. Общественные деятели отметили, что отели бы вернуть плакат, чтобы подарить его Мемориалу. Судья Гордеев постановил уничтожить баннер. Сергей Шаров-Делоне и Леонид Гозман будут обжаловать это решение.