Инга Кудрачева, Русь Сидящая
фото Инга Кудрачева
Женя забрал меня из гостиницы, и мы поехали по вечерней Рязани домой к Полиным. Наталья Алексеевна уже ждала нас.
— Здравствуйте! Я уж заждалась, проходите, ребята. – Бормотала она, суетясь в прихожей. Под ногами шмыгнул огромный сиамский кот, а вслед за ним – маленький пятнистый котенок. Я улыбнулась, а Наталья Алексеевна взмахнула руками. — Это наши зверята. А вот этого, мелкого, Олег из СИЗО притащил домой. Колбаса, кис-кис, покажись!
Я огляделась в комнате, в которую нас пригласили. Квартира – обычная «хрущевка», заставленная не новой, но добротной мебелью, на стенах и на полу – ковры. Вокруг – не пылинки, чисто, как в операционной, по углам фотографии и иконы. Я присела на диван и достала блокнот
— Ну, Наталья Алексеевна, рассказывайте мне все про Олега. Как его взяли, как следствие шло, как вытащили в итоге
Наталья Алексеевна глубоко вздохнула и начала свой рассказ.
Олег Полин родился и вырос в Рязани, работал водителем маршрутного такси. Жил с родителями и со своей девушкой именно в этой квартире-«хрущевке». В то злополучное утро, восемнадцатого октября 2011 года, Олег как обычно встал ночью и уехал на работу. И ранним утром этого же дня, в 5 часов, прямо на маршруте, Олега остановили люди в штатском, без объяснений стащили его с водительского сиденья, скрутили и бросили в машину.
— А свидетели были?
— Да, был один. Женщина – дворник. Она даже подбежала к этим извергам, начала кричать, требовать, чтобы те прекратили. Так только без толку! Они ей в лицо корки свои ткнули, да говорят: « Уйди, не мешай!». Она и показаний давать не стала, мол, дети у нее, жить ей хочется. Да и разве обвинишь ее в чем…
Уже в 22.30 пришли к Полиным с обыском, перевернули все, но ничего не нашли. Наталья Алексеевна лишь причитая, металась по квартире, пыталась выпросить хоть какую-нибудь информацию про сына. Опера лишь отмахивались – «Мамаш, да убийца он! Пять человек убил, сядет на пожизненное, будьте уверены.» А после были двое суток безызвестности, безрезультатные попытки узнать, где именно держат сына. И только на третий день, телефон зазвонил и Наталье Алексеевне коротко бросили: «Олег в ИВС, в Скопине, приезжайте.»
— Когда в Скопин приехали, увидели Кочегарова этого, его адвоката по назначению. Так он сам нас первый убеждать начал, что Олег убийца, сидеть ему всю жизнь! Мы другого сразу же наняли, конечно, так его даже потом не пускали к сыну неделю!
Олега привезли в ИВС только в 7 вечера, где он сразу же написал явку с повинной. Весь день его пытали, выбивали признание.
— Что только они не пережили! Олег говорил, их в лес возили, стреляли по ним. У него все тело – в ожогах электрических, в синяках было.
Тем временем дело передали старшему следователю Бочкареву, который вызывал к себе Наталью Алексеевну и уговаривал ее склонить сына дать показания против своих «подельников». Бочкарев давил на нее всеми способами, уверял в том, что пытаться вытащить сына, лишь попусту тратить время.
— Он только и повторял: « Олег ваш убийца — убийца!», – всхлипывает Наталья Алексеевна и сокрушенно качает головой. — А газеты-то, а газеты все наши писали тоже самое, по телевидению местному только об этом говорили… Как только их не клеймили! Фотографию на весь экран показывают и начнут:«Банда головорезов, звери, серийные убийцы!».
Двадцать третьего декабря, в их дом в Касимове нагрянули с обыском, который проводился с явными нарушениями. Оперативники ходили по дома туда-сюда, постоянно выходили на улицу. А затем, в шкафу, который был собран уже после ареста Олега(!), они внезапно нашли какой-то сверток.
— Это было что-то маленькое, в грязном целлофане. Распаковывать они его даже не стали. Но в акт написали, что это золотая булавка для галстука, принадлежавшая одному из убитых. Они и форму ее заранее знали, даже пробу и ту указали! И знаете, дальше они уже и обыск-то не проводили. Так, осмотр. В огромный сарай, вещами заваленный, вовсе не стали заглядывать.
Полиным несмотря на это повезло. Понятая Галина Рубцова, отказалась подписывать акт. Она, как и Наталья Алексеевна, прекрасно видела, что золото было подброшено. Более того, женщина не только не подписала документы, она еще и вместе с матерью Олега пошла писать жалобы по всем возможным инстанциям.
— Галину, инвалида второй группы, до того потом довели, что она из дома стала бояться выходить. К ней и Бочкарев неоднократно домой приезжал, и бандитов ей подсылали. Однажды вывезли даже куда-то, а ей плохо стало с сердцем, так выкинули из машины, бросили прямо загородом, на дороге!
Женя все это время помогал Полиным как мог. «Съев собаку» в подобных делах, он давал советы, вместе писали жалобы, ходили к следователям, а после очередной жалобы в прокуратуру, случился неприятный инцидент.
— Это было тринадцатого января. Мы с мужем должны были ехать в Касимов. Выходим во двор, а там стоит наша машина без номеров, с испорченным бампером. Муж меня домой отправил, а сам поехал в гараж, машину осмотреть. Слава Богу, у него стажа водительского больше сорока лет! Он посмотрел все, звонит и говорит, что тормоза испортили нам, перерезали шланг. А если бы мы на трассу выехали? Ох…, — Наталья Алексеевна опускает глаза и тихо говорит, — у нас доказательств нет, что это Бочкарева люди сделали, но подумайте, кому надо было трогать именно нашу машину!
А Олег все сидел в СИЗО. Родителей к нему так и не пускали, зато оперативники ходили чуть ли не каждый день, часто без всяких разрешений, продолжали с ним «работать». Говорили Олегу в лицо – «Мы над вашими жалобами смеемся! Пишите сколько хотите!»
— В июле у нас был новый обыск в Касимове. Только к нему-то мы уж подготовились. Всех родственников привели, расставили по периметру всего участка. Так те потом, ничего не нашедши, выходили и только головой качали, приговаривая « Ничего нет! Быть такого не может!»
Дело откровенно фабриковалось на ходу. Свидетелей по делу не допрашивали, пугали расправой, экспертизы во внимание не брали. Доходило до абсурда.
— Супруги Косткины были убиты девятого сентября. А на девятое у всех ребят было алиби. Мы и вовсе всей семьей картошку сажали в Касимове, за триста километров от Рязани. Ну вы когда-нибудь видели как это бывает? Вся деревня, все соседи на поле, все на виду друг у друга. А Филачев вовсе на свадьбе был.
Следственную бригаду этот факт не смутил. Написали, что супругов убили десятого. Подумаешь, днем позже, днем раньше. Наталья Алексеевна идет к комоду, достает фотографии.
— Вот, добрые люди съездили на могилы, сфотографировали памятники. Смотрите, дата смерти – 09.09.2011 года.
Шли месяцы, Полины с Женей строчили жалобы, обивали пороги кабинетов, искали правду. И вот, казалось бы, случилось чудо. Многочисленные жалобы были замечены, следственные эксперименты и обыски признали незаконными, проведенными с явным нарушением УПК. И за неимением других доказательств причастности ребят к преступлениям, их выпустили по подписке.
— Олега конечно же выпустили, он дома, с нами… Но вы только подумайте, что они пережили там! Это же хуже, чем в 37-м году! Забирают без суда и следствия, пытают! Это же любого , значит, можно взять! И Вас, и меня! А вот еще, гляньте, Инга, сюда. Статья вышла в газете. Посмотрите, какое название – «Звери выходят на свободу»! Тут Бочкарев комментарии дает, говорит, доказательств не нашли. Так разве нельзя сказать, что они не виновны? Сил нет, Инга!…
Я делаю последние записи в блокнот, и мы собираемся уходить. Наталья Алексеевна зовет на плов, на чай и вовсе оставаться на ночь. Как могу, сопротивляюсь и начинаю одеваться.
— До свиданья! Спасибо большое! – бормочу я, застегивая сапоги.
— Вам спасибо! Если бы все знали такие вот истории, может и честнее жилось бы в этой стране?
— Ну я теперь знаю. И всем кому могу, расскажу. – Смеюсь я и, попрощавшись, выхожу. Женю Наталья Алексеевна крепко обнимает и целует.
— Спасибо, ребята, до свидания! Женя, приходи обязательно, в гости!
