«Русь сидящая» получила письмо от переводчицы Татьяны Голяндриной. Прочитайте его. А потом представьте: как бы это происходило в России и главное чем бы могло закончится для Татьяны.
«Довелось мне однажды побывать на допросе в полиции Нидерландов. В качестве допрашиваемого. Хочу поделиться с соотечественниками своим опытом, чтобы показать, как это бывает в «страшной и ужасной» Европе.
К счастью, сталкиваться с полицией в родной стране мне не приходилось. Правда, рассказов очевидцев хватило, чтобы получить определенное представление о том, чего я могла бы ожидать, оказавшись в такой ситуации дома.
Большая глупость
В свой первый год пребывания в Нидерландах я учила язык и искала работу. В России я занималась переводами, но в тот момент о продолжении столь интересного рода деятельности почему-то не подумала.
Международная компания, находящаяся в Португалии, искала удаленного сотрудника, свободно владеющего русским и английским языками. Не уточнив ни названия организации, ни своих будущих обязанностей, я отправила им резюме. Сейчас хорошо понимаю глупость своего поступка. В тот момент я была о-о-очень молода и столь же наивна.
Переписку я вела с русскоговорящим человеком. Мужчина попросил копию моего паспорта, вида на жительство и счета за коммунальные услуги, чтобы подтвердить точный адрес проживания.
Неделю спустя пришла посылка с двумя видеокамерами Sony, которую вручили моим соседям, когда меня не было дома. Если бы посылку получала я, то не стала бы ее принимать, поскольку ничего не заказывала.
Мы с мужем обсуждали, как поступить с этими камерами. Фамилия отправителя была нам неизвестна. Мы позвонили в почтовое отделение, но забрать посылку обратно его сотрудники отказались, так как за ее получение уже расписались наши соседи. Тогда мы отнесли посылку в полицию, оставив также и заявление с описанием ситуации.
Вернувшись домой, я увидела электронное сообщение от португальцев, в котором говорилось, что я должна отправить полученную видеотехнику по указанному адресу и забрать гонорар за работу в ближайшем отделении Western Union. В этот момент я поняла, что невольно оказалась звеном в мошеннической цепи.
Я сообщила «работодателям» о визите в полицию и что отказываюсь с ними сотрудничать. Мужчина был, мягко сказать, удивлен. Он красочно «выпорол» меня за невыполнение договора (который, кстати, мы даже и не подписывали) и нечестность, а потом сказал, что дает мне второй шанс.
Через два дня мне снова принесли видеокамеры. На этот раз я была дома и официально отказалась принимать посылку.
Разумеется, возмущение португальского бизнесмена не заставило себя ждать. Мне снова пришло письмо, в котором он отчитывал меня за необязательность и глупость. Я, в свою очередь, будучи слишком наивной, начала рассказывать ему про веру в Бога, христианские заповеди и необходимость вести честный образ жизни. Святая простота, я напомнила ему, как Христос пострадал за наши грехи и ошибки, а также о том , что всегда можно покаяться.
Теперь, когда вспоминаю об этом, на лице появляется улыбка. Вера в Бога не имеет ничего общего с моей наивной глупостью. На этом наша переписка закончилась. Больше от русских португальцев я ничего не слышала.
Продолжение истории
Через три месяца (тогда я уже успела обо всем забыть) мужа вызвали в полицию. Ему задавали вопросы по поводу моей коммерческой деятельности и взлома кредитных карт. На следующий день позвонили мне и попросили прийти на допрос в качестве возможного свидетеля. Сразу же сообразив, о чем речь, я предложила принести с собой распечатанную и переведенную на английский копию моей переписки с «работодателем». Полиция согласилась.
Во второй половине дня я пришла в отделение. Меня встретили с улыбкой и проводили в кабинет для допроса, предложив на выбор чай или кофе с печеньем. В кабинете сидели молодой человек и женщина средних лет. Они приветливо улыбались. Не было никакого напряжения. Как ни странно, мне даже удалось немного расслабиться. Поскольку черный чай и кофе я не пью, мне предложили печенье, от которого я не смогла отказаться. Уж очень люблю сладкое!
Меня спокойно расспрашивали, какое отношение я имею к заказу техники по чужим кредиткам, кто и сколько мне за это платит, и т. д. Я честно ответила на все вопросы, предоставив им оригинал и перевод своей переписки с португальцами.
В какой-то момент мне показалось, что вызвана я далеко не как свидетель, а самый что ни на есть настоящий подозреваемый. Однако уточнять не стала. Испугалась. Привыкшая к российской действительности, в глубине души опасалась, что доказательства моей невиновности никто не станет рассматривать. Тем более я не местная.
Мне сообщили, что в Германии от моего имени по фальшивым кредиткам была заказана современная техника на несколько сотен тысяч евро. А еще, как оказалось, никакой информации из районной полиции о том, что мы с бывшим мужем сдали им посылку с видеокамерами, никто не получал. Пообещали, что обязательно свяжутся с коллегами для подтверждения этой информации. Вы, разумеется, легко можете себе представить состояние моей души в ту минуту.
Разговаривали мы долго: часа три. Что удивительно, общение было очень дружелюбным и спокойным. Никто мне не угрожал, не было обсуждения, сколько я могу получить за мошенничество, меня без проблем отпускали в туалет, не обиделись, когда затрещал мой мобильник, только вежливо попросили его выключить, вовремя подкидывали дополнительную порцию вкусного печенья и даже предложили травяной чай, сообразив, что я не употребляю кофеин.
Да, такое бывает, и я это лично наблюдала в самом эпицентре европейского «зла и разврата»!
А вот в моей стране, по словам очевидцев, допросы проходят по-другому. Почему? Может быть, следователи считают хорошее отношение к людям безнравственностью? Ответа на этот вопрос у меня нет.
В процессе продолжительной беседы я заметила, что полицейские все больше и больше улыбаются. Моя история вызвала у них скорее недоумение, чем осуждение.
В какой-то момент мы дошли до моей переписки и тех по-детски наивных писем, в которых я рассказывала мошеннику про искупительную жертву Христа и о том, почему нехорошо обманывать людей. Мужчина громко рассмеялся, женщина толкнула его локтем в бок и, тяжело выдохнув, произнесла: «Послушайте, Татьяна, нам нужно серьезно поговорить». А чем же мы тогда все это время занимались? Я невольно усмехнулась.
Женщина в полицейской форме начала рассказывать мне про преступную деятельность в Европе и о том, что такие любители розовых очков, как я, легко попадаются на удочку. Она пыталась мне объяснить, что нет смысла метать бисер перед свиньями. Я должна была сразу же уведомить полицию о своих подозрениях и прервать любую переписку. Потом подключился мужчина. Он подчеркнул, что нельзя высылать личную информацию и паспортные данные незнакомцам. Короче, какое-то время они занимались промыванием моих бестолковых мозгов. При этом и мужчина и женщина были предельно вежливы и с удовольствием отвечали на все мои вопросы, которые к тому времени у меня уже появились.
Наконец защитникам правопорядка надоело со мной «чаевничать». Они в очередной раз улыбнулись, встали из-за стола, пожали мне руку и с миром отпустили домой, попросив в течение двух недель не выезжать за пределы Европейского союза.
Приговор
Домой я вернулась слегка усталой. Поговорила с мужем и начала готовить ужин. Вкусная еда подняла мне настроение, и я полностью забыла о недавнем визите в полицию. Да, представляете, о визите в полицию можно запросто забыть! О том, что полдня провела в компании симпатичного полицейского и его коллеги, я вспомнила только когда мужу позвонили из отделения.
– Нам нужно поговорить, – строго произнес он, взяв меня за руку и потянув в сторону дивана. Я послушно села, заметно напрягшись, учитывая, что бывший муж очень редко бывал серьезен.
– Звонили из полиции. Сказали, что подозревали тебя в мошенничестве, но нашли доказательства в твою защиту. Ты здесь абсолютно ни при чем. Все махинации проделывали в Португалии и Германии. Более того, сейчас ты проходишь в этом деле как пострадавшая сторона. Твои данные незаконно использовали в преступных целях. Они попросили меня с тобой поговорить и объяснить, что в Европе тоже совершаются преступления и есть, представь себе, криминальные элементы. В полиции сказали, что у тебя слишком наивное представление о Голландии. Они взяли с меня обещание, что я с тобой серьезно поговорю, чтобы ты больше не попадала впросак.
Что? Я аж подскочила. Ничего себе! Выходит, мои подозрения были не безосновательными. Получается, сначала я на самом деле проходила в этом деле как подозреваемая.
– А почему они меня тогда не задержали? – спросила я заикаясь.
– Если бы ты представляла физическую опасность для общества, тогда бы задержали. А так тебя можно и в участке допрашивать. Тем более, ты согласилась в течение двух недель не уезжать из Европы.
Потом муж начал читать лекцию на тему, почему не стоит высылать копию своего паспорта всем подряд. Я разозлилась. Ведь совершенную глупость осознала еще тогда, когда получила эти идиотские видеокамеры. Нельзя же бесконечно попрекать человека за ошибку!
– Полицейские взяли с меня обещание, что я проведу с тобой беседу. Они потом тебе позвонят, чтобы убедиться, что я не забыл с тобой поговорить.
Я тяжело выдохнула и сладко поцеловала его в губы – влюбленным молодоженам нет дела до воспитательных бесед. Он крепко меня обнял и повалил на диван. Разумеется, лекция закончилась, не успев начаться. А из голландской полиции, кстати, мне так никогда и не позвонили. Вот уже десять лет как «жду». Уже и развестись успела.
А теперь представьте, если бы это случилось со мной в России…
