Добрый день, все те, кто меня слышит и услышал!
Обращаюсь к вам за помощью по поводу того, где искать справедливости, правовой защиты и куда обращаться. Помогите найти справедливое, юридически грамотное решение вопроса.
…Начну с того, что своих 2-х сыновей (18 и 20 лет) я воспитываю 17 лет одна на свою заработную плату педагога без алиментов на детей. Пенсию по потере кормильца дети получали с 2010 года, младший в настоящий момент работает и ее уже не получает.
В город Стерлитамак наша семья переехала в 2005 году, по стечению обстоятельств жить нам пришлось в районе не совсем благополучном в криминальном плане. Если старший сын смог противостоять негативному влиянию улицы и криминального контингента, то младший сын, более общительный по натуре, поддался негативному влиянию некоторых ребят, стоящих на учете в комиссии по делам несовершеннолетних…
В 2011 году мы переехали в другой район города, связь с тем районом города несколько ослабла. Младший сын поступил в лицей № 134,закончил его зимой 2014 года. По характеру он рассудительный, бывает импульсивный, вспыльчивый. Многим помогает, часто безвозмездно, особенно своим приятелям (и деньгами, и вещами). Хороший друг. Не всегда может понять, что хорошо, что плохо, особенно, когда был младше по возрасту. И поведение, соответственно, бывает разное. Как и все дети — со своими плюсами и минусами.
15 февраля 2012 года компания ребят, где был и мой сын, совершила
хулиганскую выходку в отношении сотрудников патрульно-постовой службы, которые патрулировали на улицах города, выкрикнув: «Мусора, сосать!». Задержали в конечном итоге моего сына, остальные разбежались.
Правда, они потом пошли «вызволять» моего сына из опорного пункта по улице Худайбердина, 101-а (о том, что сына задержали, мне сообщили ребята, с кем он был, а не сотрудники полиции, как положено, если задержанный несовершеннолетний). До прихода приятелей в опорный пункт, мой сын был избит сотрудниками патрульно-постовой службы в данном опорном пункте без свидетелей. Видеокамер там нет.
Когда я приехала в опорный пункт, увидела сына грязного, заплаканного, спросила: «В чем дело?», сын пояснил, что его здесь избили. Я напрямую спросила у сотрудников, находящихся там, били ли они его? Мне ответили, что не били. В ответ на наглую ложь сотрудников полиции, мой сын разразился нецензурной бранью. Теперь этот момент уже снимали сотрудники полиции на «телефон» и потом данный материал появился в интернете. После допроса в головном корпусе, нас отпустили домой.
Дома, уже в 3-30 часов утра, я успокаивала сына, заставила его раздеться и лечь спать. Когда сын снял футболку, увидела на его спине, руках следы побоев. Я ахнула, а сын сказал: «Мама, я же тебе говорил, что меня били, а ты не верила». Мы собрались и поехали в городской травмпункт, чтобы зафиксировать побои.
Когда сына осмотрели, выдали справку, приехали сотрудники полиции, которые дежурили в ту ночь — Щебренко Д. (инспектор по делам несовершеннолетних) и Гималов А.Р. (дежурный начальник полиции). Я им показала побои. Гималов спросил, чего я хочу – подать заявление об избиении или что-то другое. Я ответила, что подавать заявление не буду, это бесполезная трата времени и моего здоровья, просто хочу разобраться, почему за словесное оскорбление моего сына избили трое взрослых парней, сотрудников полиции при исполнении.
Через день я была в патрульно-постовой службе, разговаривала с кем-то из сотрудников, замещавшим начальника ППС Калимуллина А.Ш., который находился в отпуске. И сам говоривший со мной не верил в избиение и вызванные сотрудники Шамсутдинов Р.Я., Казакбаев Р.Н., Пискунов А.П.стояли на своем, что они моего сына не избивали. Я ушла из патрульно-постовой службы ни с чем.
Спустя полтора месяца назначили медицинскую экспертизу по поводу избиения моего сына, и когда экспертиза подтвердила следы побоев, завели уголовное дело № 2916091 (следователь Насыров Д.) на вышеуказанных сотрудников ППС. Дело приняло «крутой» оборот. Нас постоянно вызывали на допросы, на «узнавание».
Когда в Казани был убит сотрудниками полиции задержанный гражданин, весь отдел Следственного комитета по г.Стерлитамаку подключился к нашему делу. Приходили к нам и родственники сотрудников полиции, просили забрать заявление, которое я не писала. Из Уфы приехали корреспондент с телевидения с оператором по поводу избиения моего сына сотрудниками полиции, мы не хотели выносить «сор из избы», поэтому я попросила их уехать, думая, что мы сами все это утрясем и разберемся. Однако, я оказалась слишком наивной.
Прошло 2, 5 года. Дело об избиении моего сына сотрудниками полиции так и стоит на месте. Обвиняемые сотрудники ППС отказываются признавать, что они избили моего сына, судья Шайхлисламов Э. Р.недоволен тем, что я задаю вопросы свидетелям, которые он «снимает» своим решением и тем, что мой сын (несовершеннолетний, стоящий на учете, после 5 сентября 2012 года получивший условный срок 1 год 6 месяцев) открыто на суде обвинил сотрудников ППС Шамсутдинова Р.Я., Казакбаева Р.Н., Пискунова А.П.в своем избиении. Несколько раз судья делал мне замечания на суде. Адвокаты смеются нам в лицо, давая понять, что они оправдают своих подзащитных. Обвиняемые уже давно вышли работу, до этого у них был домашний арест.
Я написала заявление, чтобы подсудимые выплатили денежную компенсацию за моральный ущерб. Нам с сыном уже без разницы вид наказания сотрудников ППС, лишь бы оставили нас в покое.
Я считала, что до сих пор не допрошены Гималов А.Р. (ночной дежурный начальник полиции с 15 на 16 февраля 2012 года) и тот заместитель ППС, с кем я разговаривала в патрульно-постовой службе (к сожалению, разговаривала с одним, а показания подписал другой заместитель Зайнетдинов Р.Ф.). Однако, после разговора с одним из свидетелей 8 июля 2014 года, оказалось, что они были допрошены в суде, но без нашего с сыном присутствия на данном процессе. Это меня очень удивило, так как, если на процессе кто-нибудь отсутствовал, заседание всегда переносили на другой день. К сожалению, видимо, в этот раз решили обойтись без нашего участия и без моих вопросов свидетелям, хотя именно я просила вызвать в суд на допрос данных свидетелей по моему ходатайству. Почему так было сделано, для меня теперь уже очевидно. Очередное заседание суда (кабинет 103) назначено на 9 октября 2014 года.
На следователей Следственного отдела по городу Стерлитамаку оказывали давление управление МВД по г.Стерлитамак, призывая прекратить данное дело по обвинению сотрудников ППС в превышении своих полномочий. Фамилия моего сына известна во всех кругах органов правопорядка и теперь возможным делом чести для них стало доказать, что мой сын является закоренелым преступником. Чтобы запрятать его в места лишения свободы и тем самым дать возможность оправдаться обвиняемым сотрудниками ППС Шамсутдинову Р.Я., Казакбаеву Р.Н., ПискуновуА.П.
Следователь Насыров спокойно сказал мне о том, что я должна была быть готова к таким последствиям, ведь мы вступили в бой с самими правоохранительными органами и мой несовершеннолетний сын на суде открыто обвинил сотрудников правоохранительных органов в своем избиении. К счастью, я с таким никогда не сталкивалась, поэтому, к моему сожалению, к этому не была готова. Из данного дела следователь Насыров выделил в отдельное производство дело об оскорблении сотрудников полиции по статье 319. Сын отказался отрабатывать 100 часов обязательных работ на полицию (по приговору суда) и это наказание было заменено 12 днями в колонии-поселении № 6 г.Стерлитамака. Наказание это он отбыл.
20 августа 2013 года моему сыну исполнилось 18 лет. Он попросил разрешения собрать своих приятелей на съемной квартире. Вечером один из приятелей решил сделать ему подарок, не сказав какой. Они пошли этот подарок искать вместе. Приключение завершилось тем, что их двоих задержали, недалеко от нашего дома. Приятель сопротивляться не стал, его в наручниках посадил в милицейскую машину и то, что происходило дальше, он наблюдал уже через окно машины. А мой сын сопротивлялся подошедшим гражданским лицам, возмущался, на каком основании его задерживают, «был трезв и не обкуренный» (по данным протокола, т.к. его возили в наркологию проверять).
В конце концов, впятером его связали, поработали ногами, руками, нанося удары по разным частям тела, вывернули карманы, содержимое положили на машину. Позвали понятых, при них еще раз сделали обыск и нашли у сына в кармане пакетик с порошком «Спайс». Узнав фамилию сына, его задержали со всеми вытекающими последствиями — допрос на месте, допрос на Геологической (наркоконтроль), ночь в день своего совершеннолетия сын провел в «Обезьяннике» (извините за жаргон), днем 21 августа 2013 года был суд, где сын был оштрафован на 500 рублей за оказание сопротивления сотрудникам правоохранительных органов. Далее — уголовное дело по обвинению моего сына по статье 228 ч.2 УК РФ.
Судья Гайнетдинова А М., которая вела данное дело № 3161936, никак не связывала дело об избиении моего сына с делом о наркотиках. Убирала все доводы адвоката. Даже расхождение в предварительных письменных показаниях и на суде у сотрудников полиции Баширова Д.А., Файзуллина Э.Ф., Галимова Р.И.не принимались во внимание. Не принимались во внимание и показания понятых, что они уже видели вещи подозреваемого на машине, когда подошли к машине, около которой в наручниках сидел мой сын. Тогда зачем приглашать на суд понятых, если их показания не слушают ни судья и ни пом. прокурора?
Ни один из задерживавших моего сына сотрудников правоохранительных органов лично с ним не был знаком до 20 августа 2013 года (из показаний на судебном процессе), а в показаниях они пишут, что лично его знают и неоднократно с ним беседовали по поведению. В своих письменных показаниях они говорят об операции «Мак», в ходе которой и был задержан мой сын, а в самом ходе судебного заседания они это отрицают. А ведь сами давали подписку за дачу ложных показаний. Среди задерживавших моего сына был сотрудник патрульно-постовой службы города Стерлитамака Галимов Р.И., а о деле по обвинению сотрудников ППС в избиении моего сына в 2012 году известно во всех структурах.
И наконец, на суд 19 июня 2014 года пришел свидетель защиты, приятель сына, который решил подарить ему такой экстравагантный подарок, но сам его так и не нашел. Он видел собственными глазами, что при избивании сына, один из сотрудников залезал в карман трико сына. Это он и сказал на допросе в зале суда. Судья Гайнетдинова А.М.возмутилась: «Вы отдаете себе отчет в том, что обвиняете сотрудников полиции, что они подкинули в карман обвиняемому пакетик с наркотиком?» Последовал ответ: «Да, отчет в своих словах отдаю». И даже это не убедило ни судью, на пом. прокурора. Все у них основывается на письменных показаниях сотрудников полиции и других лиц, на первоначальных показаниях моего сына, где под давлением сотрудников полиции он дал признательные показания, оклеветав себя, потому что, его пригрозили избить, «опустить», снять все это на видео и тд. (избиение он уже «проходил» 15 февраля 2012 года, поэтому испугался). Данного приятеля сына не допрашивали, а просто спокойно отпустили с матерью через 2-3 часа в ту ночь, когда задержали, даже не записав. А я узнала о судьбе своего сына уже под утро опять-таки по телефонному звонку от этого приятеля.
Мой сын — не белый и не пушистый, но говорить правду, какая бы она ни была, я его научила. Может быть, чему-то другому его не смогла научить…
Использовать видео и фотоаппаратуру судья Гайнетдинова А.М. запретила, предположила, что мы выложим все в «ютубе». В данном случае, хоть это и не мой метод работы, если получится, я сделаю телеобращение.
Я понимаю, что законности у нас нет, но неужели есть доверие (и на слово верят, и показаниям) только сотрудникам правоохранительных органов, раз они сотрудники органов правопорядка, то им можно верить, а остальным людям нет. Или здесь честь мундира? Только о какой ЧЕСТИ здесь может идти речь?
После того, как мы услышали путаные объяснения сотрудников полиции по поводу задержания сына и проведения его досмотра (не помнят, не обратили внимание, слишком много времени прошло) на заседании 19 июня 2014 года, стало ясно, что дело «шито белыми нитками», мы успокоились, что во всем сейчас разберутся, но не тут-то было. Прокурор Чернявский В.А.потребовал 4 года лишения свободы (к сожалению, они часто меняются на заседаниях).
После суда 19 июня 2014 года я хотела передать судье Гайнетдиновой и пом.прокурора копии статей из «Экспресс — газеты»№ 7 «Волки позорные» от 17 февраля 2014 года и № 18 от 5 мая 2014 года «Сажают без вины». Мой сын оказался, видимо, в данном случае мудрее меня и отговорил меня это делать, понимая, что этим можно его положение сделать еще хуже.
Мы прошли и слежку, и моральное давление, и порчу нашего личного имущества. В настоящий момент сын до 7 июля работал, есть положительная характеристика с места работы, порвал практически все связи со своими бывшими приятелями, многое в жизни пересмотрел, опасается дальнейших провокаций со стороны правоохранительных органов.
За свои слова несу полную ответственность, так как присутствовала на всех заседаниях суда, кроме одного, когда находилась в больнице на операции (апрель 2014 г.), слышала все показания сотрудников полиции, понятых, свидетелей защиты, знакомилась с обвинительным заключением. Если секретарь суда успевала все записывать, то можно все показания вышеуказанных людей прочитать в суде. Однако некоторые документы секретарь сама с трудом могла найти, так как повторно после показаний понятых снова вызывались сотрудники полиции, задерживавшие моего сына, даже судья была недовольна тем, что документы находятся не там, где надо.
Возмутил меня и тот факт, когда нашли мать свидетеля защиты и перезвонили секретарю по данному поводу, сообщив телефон матери, на следующем заседании помощники судьи сказали, что звонка не было и телефон свидетеля им никто не сообщал. Что это? Случайное совпадение, намеренное искажение фактов или безалаберность?
На суде 7 июля 2014 года судья Гайнетдинова Альбина Магруфовна приговорила моего сына по статье 228 ч.2 к 3 годам 6 месяцам колонии общего режима (кабинет № 109 городского суд города Стерлитамака республики Башкортостан). В настоящий момент сын находится в СИЗО. Очередное заседание по делу об избиении моего сына сотрудниками ППС будет продолжаться 9 октября 2014года (судья Шайхлисламов Э.Р., каб.103).
Прошу помочь знающих людей, юристов и СМИ.
Спасибо, что выслушали.
Елисеева Елена, город Стерлитамак, республика Башкортостан
Фамилия моего сына — Елисеев Анатолий
