Прошла ровно неделя после приговора Ильдару.
Неделя — вроде бы звучит не особенно страшно. Периодически бывало, что мы не виделись неделю или даже две (например, когда он был в спецприемнике после административного задержания).
Но даже если мы не встречались, мы обязательно каждый день созванивались: это даже в спецприемнике можно, да и со свиданиями там намного проще. А когда Ильдар был под домашним арестом, я узнавала как у него дела через его маму или брата.
С СИЗО ситуация хуже. Практически неделю – полная неизвестность.
Во вторник у Ильдара в СИЗО-4 побывала адвокат Ксения Костромина. Она передала, что “кормят хорошо, отношение хорошее” и вообще, в СИЗО – “как в пионерском лагере”.
Во вторник и четверг я написала ему два письма, но ответа не приходило. Я даже начала волноваться: в конце концов, в полиции Ильдара постоянно избивали и пытались задушить – почему в СИЗО не будут поступать так же? Любые травмы несложно было бы списать на сокамерников…
После акции, которая прошла в День Конституции на Пушкинской площади, добавился еще один повод для волнения. Встретившиеся мне сотрудники Центра по борьбе с экстремизмом (так называемый “Центр Э”, занимается запугиванием гражданских активистов) пообещали “навещать Ильдара”. В порыве паники я даже разослала письма представителям московской ОНК с просьбой навестить Дадина.
Вчера, 14 декабря, у Ильдара побывал адвокат Алексей Липцер. Нашел его в добром здравии, целеньким и не побитым. Можно вздохнуть спокойно!
И, более того — я получила первое письмо из СИЗО! Ильдар пишет, что у него все хорошо – насколько может быть хорошо ТАМ. Первые два дня после ареста он провел в карантине, а потом его определили в камеру “для первоходов”. Приняли Ильдара, по его словам, радушно, хотя с сокамерниками у него “разные взгляды на жизнь”.
С пытками со стороны сотрудников ФСИН Ильдар, как пишет, пока не сталкивался. Читает книги, изучает УПК, ходит на прогулки и занимается спортом. Кормят, говорит, достаточно – хотя мне кажется, он все же преувеличивает.
Заняться ему есть чем – пришло за неделю 15 писем. Узник совести всем передает привет, благодарит за поддержку и просит не унывать.
Еще одна хорошая новость – Ильдар тоже написал заявление судье Наталье Дударь с просьбой заключить брак. Значит, уже через пять дней от нее можно будет требовать разрешение! А потом – просить о свидании!
Правда, “пять дней” могут растянуться. Как выяснилось, сроки для госпожи Дударь имеют не слишком большое значение. Так, в течение пяти дней после вынесения приговора она должна была отправить текст приговора в письменном виде как Дадину, так и его защите. Однако спустя неделю ни у Ильдара, ни у адвокатов Ксении Костроминой и Алексея Липцера документов нет. С чем связано такое нарушение, пока непонятно.
Несмотря на отсутствие приговора на руках, адвокаты обжаловали приговор в Мосгорсуде. Судя по сайту суда, дата апелляции еще не назначена.
