Георгий Шевченко
В маленьком душном зале №40 — подсудимый Георгий Шевченко, его сын, адвокат Алхас Абгаджава, прокурор Полетаев, пристав в кепке. В соседней комнате — присяжные заседатели.
В Лефортовском районном суде Москвы продолжает слушаться дело Георгия Шевченко. Мужчину обвиняют в том, что он в июле 2017-го года убил 28-летнего бездомного Александра Сухоребрикова (ст. 105 УК). Прямых доказательств вины Георгия нет. Дело слушается с участием присяжных заседателей. И это уже второй суд присяжных по этому делу.
Сторона обвинения отмечает, что Георгия Шевченко задержали, руководствуясь кадрами с камер видеонаблюдения из магазина неподалеку от места убийства, на которых запечатлен предполагаемый преступник. Следствие и прокуратура утверждают, что это Георгий. Его нашли и задержали. В Нижегородском ОВД Георгия пытали, выбивая признательные показания: ему надевали на голову мусорный пакет и били по голове толстой книгой с триколором на обложке. Георгий несколько раз терял сознание, после чего, не выдержав, подписал признательные показания.
Мужчина провел в СИЗО 10 месяцев. В октябре 2018 года присяжные единогласно решили, что Георгий невиновен, Лефортовский районный суд Москвы на основании решения присяжных вынес оправдательный приговор. Прокуратура подала апелляцию — мол, вердикт присяжных непонятен. Вскоре Мосгорсуд отменил оправдательный приговор, не указав конкретную причину такого решения.
В апреле 2019 года Лефортовский суд заново начал рассматривать дело Шевченко с участием нового набора присяжных.
***
Судья Канева удовлетворяет ходатайство адвоката об исследовании психолого-психиатрической экспертизы.
Тем не менее, когда адвокат Алхас Абгаджава начинает зачитывать результаты экспертизы, прокурор его прерывает, судья просит присяжных заседателей выйти. Прокурор обращает внимание суда на то, что психолого-психиатрическая экспертиза — характеризующие материалы, которые запрещено оглашать в присутствии присяжных.
Алхас Абгаджава апеллирует к тому, что эта экспертиза не имеет отношения к характеристике личностных качеств Шевченко, а оценивает его вменяемость, что имеет значение для процесса.
Судья оставляет вопрос открытым. Следующее ходатайство защитника — просмотреть в присутствии присяжных те самые видео из магазина, на которых основывается обвинение. Судья ходатайство удовлетворяет.
Секретарь переносит монитор компьютера со стола судьи на стол прокурора, его двигают как можно ближе к местам присяжных. Судья вскрывает конверт и отдаёт диск секретарю. Секретарь запускает видео, адвокат и прокурор просматривают записи.
— Серёжа, ты тогда там за компьютером и оставайся, чтобы регулировать процесс, — просит секретаря Канева.
Присяжные входят в зал, начинается просмотр видеозаписей. На диске их три: с трех разных камер магазина, на всех в определённый момент времени появляется человек, которого обвинение считает убийцей и который, как утверждают следствие и прокурор, и есть подсудимый Георгий Шевченко.
Присяжные наклоняются ближе к экрану. На видео среди прочих людей — высокий мужчина с залысиной. Качество видео позволяет рассмотреть стеллажи и покупателей в магазине.
Судья спрашивает присяжных, хорошо ли им видно? Присяжные утвердительно кивают. В это же время один из них, мужчина в тёмной футболке, встаёт в полный рост и начинает переводить взгляд с экрана на Георгия и обратно. Привстают ещё несколько присяжных.
После просмотра видео присяжных просят покинуть зал, адвокат Алхас Абгаджава ходатайствует о приобщении к делу и исследовании в суде экспертизу — портретно-ростовое исследование. Эксперт измерил параметры Георгия, соотнес их с параметрами мужчины на видеозаписи и пришёл к выводу, что Георгий и мужчина на кадрах — два разных человека.
Прокурор изучает экспертизу и её результаты и не возражает против приобщения, но ставит условие: экспертиза, проведенная следствием по этим же видео, тоже должна быть исследована присяжными.
Судья снимает очки, долго смотрит на прокурора, переводит взгляд на свой стол и удовлетворяет ходатайство адвоката.
Присяжные возвращаются, прокурор Полетаев зачитывает результаты экспертизы следствия: видеозапись такого плохого качества, что невозможно определить, кто именно запечатлен на видео и является ли этот человек Георгием Шевченко. Одна из присяжных вскидывает брови: «Почему это запись плохого качества?» Присяжные переглядываются.
Адвокат Алхас Абгаджава зачитывает присяжным суть и результаты экспертизы, проведенной независимым специалистом. Согласно замерам и заключению специалиста, рост Георгия 168 см, а рост мужчины на видеозаписи варьируется от 185 до 188 см. Эксперт утверждает, что Георгий и мужчина на видео — два разных человека.
Больше ходатайств нет, судья объявляет перерыв на 10 минут.
— Не суетитесь, говорите спокойно, не волнуйтесь, — успокаивает Георгия Алхас Абгаджава.
После перерыва суд заслушивает показания подсудимого.
Георгий отмечает, что виновным себя не признает, на месте совершения преступления никогда не был и покойного Сухоребрикова не знал. По словам Георгия, 26 июля, в день совершения преступления он с утра был в районе станции Авиамоторная, решал вопросы по работе. После этого мужчина поехал в поселок Малаховка к своему другу, там же провел ночь.
Прокурор уточняет, в какое время Георгий должен был встретиться с людьми по работе. Шевченко отвечает — в районе 12-ти часов дня.
Прокурор заявляет, что у него есть процессуальное ходатайство, присяжных снова просят покинуть зал. Прокурор считает необходимым огласить показания Шевченко, данные на следствии, в том числе и явку с повинной. Полетаев мотивирует ходатайство тем, что показания Георгия в суде и на следствии противоречат друг другу.
Адвокат возражает:
— Явка с повинной была спустя 6 месяцев после события. А мы знаем, как у нас получают явку с повинной. И признание вины не является доказательством вины. Я считаю что обвинение должно по-другому доказывать вину моего подзащитного.
Из комнаты, в которой находятся присяжные, слышно, как они что-то громко обсуждают.
Судья удовлетворяет ходатайство прокурора об оглашении показаний, присяжные возвращаются в зал.
Прокурор Полетаев оглашает протокол явки с повинной Георгия, в котором мужчина подтверждает, что в июле 2017 года убил Александра Сухоребрикова.
Присяжные не сводят с прокурора глаз. В показаниях следователю Георгий говорит о том, что на момент убийства Александра он был знаком с ним уже месяц, они не раз выпивали вместе, и 26 июля Георгий пришёл на улицу Рогожский поселок, потому что у него был «похмельный синдром» и ему нужно было выпить. Якобы Георгий обиделся и разозлился на Александра из-за того, что тот не поделился с ним спиртным. Поэтому Георгий начал «наносить множественные удары» Александру. «старался наносить их по туловищу», «руководствовался чувством гнева и обиды». Согласно показаниям, раскаиваться Георгий не собирался, так как надеялся, что его не найдут.
Сразу после этого прокурор зачитывает показания Георгия, которые он дал следователю спустя полгода. Этот протокол слово в слово повторяет то, что было озвучено несколько минут назад.
Затем Полетаев показывает присяжным фототаблицу очной ставки. И сразу после этого переходит к показаниям Георгия, в которых тот полностью отрицает свою причастность к убийству.
— Я преступление не совершал, в указанное время был на станции Новая и Авиамоторная. В магазин «Пятёрочка» не заходил. Первоначальные показания даны мной… — прокурор резко умолкает.
Присяжные что-то пишут в своих светло-голубых блокнотах.
Оглашение окончено, Полетаев обращается к присяжным с напутственным словом:
— Думаю, у вас не остается сомнений в виновности подсудимого и в нелогичности его показаний.
Прокурор напоминает присяжным о признательных показаниях, данных Героргием на следствии, и отмечает, что показания всех свидетелей логичны и дополняют друг друга. (Показания свидетелей можно почитать здесь и здесь)
— Я бы хотел сказать, что мы услышали его (Шевченко) версию, которая ничем не подкреплена, и практически каждое слово опровергается (обвинением), — продолжает прокурор. — Есть лишь один правильный вывод: Шевченко даёт ложные показания в суде. Доказательства приводят нас к выводу о виновности Шевченко. Надеюсь, вы не позволите себя обмануть.
Адвокат Алхас Абгаджава
Присяжные переговариваются между собой. Теперь с напутствующим словом к ним обращается адвокат Алхас Абгаджава:
— Мы выслушали позицию обвинения. И мы были свидетелями и участниками процесса, в котором оно пытается доказать, что мой подзащитной совершил одно из самых тяжёлых преступлений — убийство. Хочу напомнить, что обвинение занимает 8 строчек. Говорится, что в определённое время в определённом месте Шевченко убил человека. Уважаемые присяжные, я понимаю, что у вас сложная задача. Но не надо думать, что нам чего-то не показали. Нам показали все, — отмечает Алхас Абгаджава. — Обвинение в убийстве не может быть умещено в 8 строчках. Если говорится о ссоре, из-за которой произошло убийство, то должно быть описание ссоры. Если Георгий и Александр были знакомы, то должны быть пояснения, при каких обстоятельствах они познакомились.
Адвокат отмечает, что показания свидетелей не логичны и не последовательны. Даже в тех показаниях, которые оглашал прокурор, один из свидетелей сначала не опознает Георгия и утверждает, что он точно не убийца.
— Гособвинением было представлено очень мало доказательств. Прокурор обмолвился, что при совершении убийства должны были быть какие-то следы. Да, должны быть, но никаких прямых доказательств вины Георгия представлено не было — ни отпечатков, ни экспертизы ДНК. Я работал следователем и могу рассказать, как должны выглядеть доказательства убийства, но не имею права, — продолжает Алхас Абгаджава. — На моего подзащитного вышли через видео из «Пятёрочки». Мы вместе смотрели это видео, и я не предлагаю вам своих версий. Но человек на видео больше похож на меня, чем на моего подзащитного.
Адвокат еще раз обращает внимание присяжных на то, что явка с повинной не является доказательством вины, а обвинение не представило ни одного прямого доказательства того, что убийство совершил именно Георгий. Алхас Абгаджава также напоминает, что два протокола, зачитанных прокурором, абсолютно идентичны.
— Нет подробного описания ссоры и убийства, в материалах масса нестыковок, но следствие, имея перед собой сознавшегося преступника, почему-то ничего у него не уточнило, подробные объяснения никто не взял, — говорит адвокат. — Свидетельница говорит, что сломала ногу и ехала в аптеку, но как именно она передвигалась, нигде не сказано. Она точно помнит, что Георгий убегал с места преступления и прятал нож, но не помнит, в какое время суток это происходило. Почему бы следствию все это не скомпоновать и не сделать логичным? Только по одной причине: настоящий преступник не здесь. Хочу сказать две важных вещи. Два понятия, которыми должны руководствоваться присяжные: убеждение и сомнение. Ни при одном сомнении нельзя обвинять человека в совершении преступления. Я уповаю на вашу справедливость, на ваше понимание ситуации.
Адвокат занимает свое место, встает Георгий, шумно вздыхает.
— Уважаемый суд, уважаемые присяжные. Вы все слышали. Вы лично своими глазами видели. Сделайте правильный вывод, настоящий преступник на свободе. Я не могу вам всего рассказывать, потому что это суд присяжных. Но я вас прошу, сделайте правильный вывод, — говорит Георгий.
Присяжные удаляются, за ними закрывается дверь, из комнаты присяжных снова слышится гул. Судья предлагает сторонам обсудить вопросы, на которые должны ответить присяжные. Всего 4 стандартных вопроса. Доказано ли, что Сухоребрикову были нанесены ранения, вследствие чего он умер? Доказано ли, что это деяние совершил подсудимый Шевченко? Виновен ли подсудимый в совершении деяния? Заслуживает ли подсудимый снисхождения?
Защита предлагает добавить вопрос о том, доказано ли, что деяние совершил один человек. Прокурор запинается, говорит, что неясна суть опроса. Алхас Абгаджава поясняет, что у Сухоребрикова очень много повреждений.
Судья решает, что 4-х вопросов достаточно, присяжные возвращаются в зал, судья разъясняет им, как правильно заполнять вопросный лист, и отдает его старшине присяжных.
Теперь с напутственным словом к присяжным обращается судья. Она говорит о том, насколько важна роль присяжных, о том, как ответственно они должны подойти к принятию решения, о том, что решение должно основываться на фактах, а не на симпатиях, антипатиях, желании угодить общественному мнению. Канева также отмечает, что любые сомнения должны трактоваться в пользу подсудимого.
— Это не кино, вы решаете судьбу человека, — подчеркивает судья.
Спустя три часа старшина присяжных зачитывает вердикт: Георгия единодушно оправдали. Коллегия присяжных признала, что убийство было совершено, но причастность к нему Георгия и его виновность не доказаны.
Судья предоставляет Георгию последнее слово, он встает, вздыхает и долго не находит, что сказать.
— Уважаемые присяжные, уважаемый суд, я хочу поблагодарить вас за правильное решение, за то, что вы разобрались в ситуации. Выражаю огромную человеческую благодарность, — говорит Георгий.
Прокурор Полетаев просит суд оправдать Георгия в связи с соответствующим решением присяжных заседателей. Суд выносит оправдательный приговор.
Из здания суда мы выходим, когда солнце уже садится. Первым из присяжных выходит Илья Ильин — запасной присяжный, который присутствовал на протяжении всего процесса, но не мог принимать участие в вынесении вердикта.
— Мне было очень интересно побыть присяжным. Я знаю, что выносится очень большой процент обвинительных приговоров. Я представляю себе, что такое судебная система, я представляю, сколько здесь бюрократических моментов, — говорит Илья. — Я чувствовал ответственность за адекватное применение своих знаний и за вынесение решения. Самым сложным для меня было понять, как из представленных доказательств сделать хоть какой-нибудь вывод. Потому что доказательства были недостаточно убедительны — вроде бы как да, вроде и нет. И все время было недостаточно данных для решения. Протокол соблюдался очень четко, никто не оказывал на нас давление, никто из участников процесса с нами не разговаривал.
— С каким чувством вы уходите из суда?
— Потрясающе низкий КПД работы системы.
— Какой системы?
— Системы, в целом. Во-первых, сколько времени тянется разбирательство, во-вторых, я понимаю, конечно, что есть протокол, но все было слишком формализовано, не хватало живого языка, четких, конкретных фактов.
Присяжные стоят тесным кружком у входа в уже закрытый суд: одни молча курят, другие с улыбкой продолжают что-то обсуждать.
Георгий с сыном уезжают домой.
